– Я и не хотела тебя сравнивать… Просто мы заговорили про алкоголь. Почему «золотая молодежь» предпочитает наркотики, а не алкоголь?
– Потому, что для «золотой молодежи» алкоголь – это тоже наркотик.
– Как?
– Только это наркотик для бедных. Преимущество алкоголя в том, что его употребление не карается законом. По крайней мере, сейчас, – добавил Феликс. – Те, кто употребляет наркотики, прекрасно сочетают их с алкоголем. У разбившегося на машине парня в крови кроме наркотиков был обнаружен еще и алкоголь. Ты только представь, какой стресс получил его организм в ту ночь?! Кокаин. Он нюхал его и пил виски. А под конец экстази. Да я мог его не спасти, даже если бы он не употреблял наркотики! У него были слишком серьезные травмы! Кроме того, он напичкал себя всякой гадостью! Я уверен, что он умер бы той ночью, даже если бы не попал в аварию!!!
Последнюю фразу Феликс буквально прокричал. Затем он немного помолчал и нервно закурил сигарету.
– Да, я сейчас пью. Для меня алкоголь в данный момент служит лекарством от стресса. Он заглушает чувство тревоги и отвлекает от забот и навязчивых мыслей. Это тоже своеобразное наркотическое вещество, которое с каждым разом требует повышения дозы.
Я многозначительно посмотрела на целую гору пустых бутылок и заметила:
– Это чувствуется. Значит, ты нашел выход из сложившейся ситуации? Пристрастился к выпивке.
– Я же тебе уже объяснил, что за такой короткий срок, пока я нахожусь в этом доме, даже при всем своем желании я бы не смог столько выпить. Можно подумать, ты вчера вместе со своей подругой не хотела напиться.
– У меня был стресс, и у нее тоже: жених за три дня до свадьбы пропал.
– И вы сняли стресс и поехали искать нового?
– Так что стало с девушкой, которая села в машину наркомана? – перевела я разговор на другую тему.
– После того как они отъехали от ночного клуба, машина на всей скорости влетела в автобусную остановку. Девушка умерла мгновенно. Парень был еще жив. Его привезли в клинику ночью. Было как раз мое дежурство. Прямо в операционную вошли люди с оружием, не помогла даже охрана. Среди этих людей был отец парня. Когда я сказал, что охранники сейчас вызовут милицию, отец парня взбесился. Он сказал, что сейчас же даст команду нас всех перестрелять. Мол, ему уже терять нечего. Это его единственный сын.
– Что ж он единственным сыном-то и не занимался?
– Такие люди занимаются своими отпрысками, стараются, чтобы те ни в чем не нуждались.
– Это, конечно, хорошо, но ведь есть и другие ценности.
– У обеспеченных людей свое мнение на этот счет.
– И что было потом?
– А потом я все же уговорил их выйти из операционной и внимательно осмотрел парня. А эти люди стояли за дверью и держали в руках оружие. Когда я к ним вышел, то сразу сказал им о том, что парень не жилец. У него слишком серьезные травмы.
– А отец?
– Отец сказал, что если умрет его сын, то вместе с ним умру я и члены моей семьи.
– У тебя есть семья?
– Тогда я подумал, как же мне повезло, что у меня нет семьи. Мне некого терять, кроме самого себя. У бывшей жены уже давно новая семья. И она живет далеко, в Германии.
– Но ты хоть пытался объяснить этому обезумевшему от горя мужчине, что его сын напичкан наркотиками?!
– А ты как думаешь? – глухо спросил меня Феликс.
– Пытался, – ответила я сама на свой вопрос. – Это было бесполезно.
– В том-то и дело. Он ничего не хотел слышать. Он не слышал меня и тогда, когда я сказал, что для меня удивительно, что парень вообще так долго прожил. Он умер бы, даже если бы не было аварии. Слишком много наркотиков и алкоголя. Просто у него было крепкое сердце, но ведь крепкое сердце тоже может не выдержать. Я взялся делать операцию, хотя у парня не было никаких шансов выжить. Я знал, что он обречен.
– Но ты же все-таки на что-то надеялся?
– Я тебе говорю, что надежды не было. Чудес на свете не бывает. В конце концов, это мой профессиональный долг. Парень мог выжить только в том случае, если бы произошло чудо, но этого не случилось. Когда молодого человека привезли в больницу, его сердце уже еле билось. Парень умер в самом начале операции. Произошел паралич сердечной мышцы, и сердце остановилось. Паралич сердечной мышцы произошел потому, что организм уже был слишком изношен.
– И что потом?
– Я вышел к отцу и сказал все, как есть. Я сказал, что его сын умер от наркотиков. Моей вины в его смерти не было. Если он считает по-другому, то пусть подает на меня в суд. Я могу собрать врачебную комиссию и доказать свою правоту. Пациент изначально был безнадежен. Спасти его могло только чудо, но чудес в нашей жизни нет. Я сделал все, что мог, и выполнил свой профессиональный долг до конца.
– А он?
– Он повел меня в операционную, посмотрел на мертвого сына и наставил на меня пистолет.
