Но – не судьба… На зону меня отправят надолго.
Лет на пятнадцать – это уж точно. И Игорь не станет меня ждать. Да и зачем? Он молод, красив, богат… А я… А я разгребусь как-нибудь. Я сильная, у меня все получится.
А через три недели произошло нечто необъяснимое. Меня отпустили под расписку о невыезде и посадили Игоря. Посадили по его собственной просьбе. Якобы он сказал, что убил Шурика из личных соображений.
Я сидела в зале суда и смотрела на него полными слез глазами.
– Да, я виновен, – как выстрел, прозвучало у меня в ушах.
Во время чтения приговора мы с Игорем мысленно разговаривали.
– Не плачь, родная, – слышала я его тихий, надтреснутый голос. – Я люблю тебя до безумия и буду любить всю жизнь.
– Я тоже тебя люблю.
– Ты только береги себя, Ритка. А еще выходи замуж, потому что жизнь не закончилась. Она движется дальше.
– Не говори ерунды! Я буду тебя ждать. Ты взял на себя мою вину…
– Ну и что. Я же мужчина. Значит, основные проблемы должны лечь на мои плечи.
– Зачем ты это сделал?
– А ты как думаешь?
– Потому что ты меня любишь.
– Знаешь, Ритка, а я и не жалею, что сел. Я сел во имя любви. А во имя любви можно и не на такое пойти.
Когда огласили приговор и Игоря стали выводить из зала, я вскочила со своего места и закричала во весь голос:
– Игорь, родной! Я буду тебя ждать! Я заведу календарь и буду вычеркивать каждый прожитый без тебя день! Ты только держись! Ведь у тебя есть я!!!
Эпилог
Игорю дали три года. Постарались его родители, ну и адвокат, конечно, получивший на руки кругленькую сумму. Зарегистрировались мы прямо на зоне. Красивое белое декольтированное платье так и осталось висеть в салоне на Ленинском – пришлось надевать что попроще, без особых изысков. Но я ни капельки не расстроилась.
Подумаешь, платье! Главное – Игорек стал моим законным мужем. Единственным – и на всю жизнь.
На одном из свиданий (а они бывали у нас раз в два месяца) я рассказала ему, как расправилась с Алексеем. Я отыскала Машину сестру, которая была похожа на нее, как две капли воды. За не такие уж и большие деньги она согласилась отомстить убийце. На мой балкон она попадала через соседний технический, которым в нашем доме отродясь никто не пользовался. Фотографию на памятнике тоже подменила я.
Слушая это, Игорь громко смеялся и говорил, что у меня бесценная голова.
…И вот наконец пришел самый торжественный день в моей жизни. По указу об амнистии Игоря и Ксюшку должны были освободить. Как, ведь убийц не освобождают! – скажете вы и ошибетесь. Освобождают, миленькие, еще как освобождают, если на воле остались влиятельные друзья, способные заплатить кому надо хо-о-рошие откупные.
Тюремные ворота распахнулись, и я с громким визгом повисла у Игоря на шее. Игорь погладил меня по волосам и поцеловал в макушку.
– Ритуля, все позади. Успокойся, а то люди смотрят.
– Ну и хрен с ними, – засмеялась я. – Пусть смотрят, мне не жалко.
А затем мы поехали домой, где нас уже ждала Ксюха. Когда вечеринка была в самом разгаре, я подсела к ней и тихо сказала:
– Теперь никаких вольностей, дорогая. Будешь работать у меня. На безбедную жизнь тебе хватит, это я тебе гарантирую.
– Ладно, – кивнула она.
Танцуя с Игорем, я никак не могла поверить в то, что он рядом.
– Ритуль, ты только больше мужиков не мочи, а то мне в тюрьму совсем не хочется, – прошептал он мне на ухо.
– Не буду, – сказала я.
– Если на тебя кто косо посмотрит, ты лучше мне его покажи – я сам разберусь.
– Спасибо, – улыбнулась я и прижалась к нему покрепче.
– Жалко, что здесь кладовки нет, – вздохнул Игорь.
– А мы найдем, – сказала я и потянула его за собой.
– Ничего не заканчивается, пока не заканчивается, – подмигнул мне Игорь.
– Ничего не заканчивается, пока не заканчивается, – подтвердила я.
На следующее утро мы втроем отправились на остров Бали. С высоты птичьего полета он был похож на
