Я рассказала о проведенных часах в номере отеля «Мираж». А еще… Еще я почему-то заострила свое внимание на названии отеля. А ведь он называется «Мираж». Как же в точку-то. Все, что произошло, действительно был какой-то мираж. Приезд Жана, наша любовь, наши отношения, его внезапное исчезновение. Все это – мираж… А затем я рассказала ему о том, как сошла с ума от любви. Просто сошла с ума, и все. Я стала качать Жану свои права, умолять его, чтобы он развелся. Я говорила ему о том, что мне очень мало наших встреч и наших расставаний, что я больше не могу встречать поезда и самолеты, бежать за ним на край света и ждать его телефонных звонков. Я хотела только одного: чтобы он был рядом. Я и сама не знаю зачем, но я рассказала Марату о том, что, когда мы с Жаном занимались любовью, я иногда плакала. От восторга. Для него я всегда была самой доступной, независимо, день сейчас или ночь и какое у меня настроение. Я любила впитывать в себя всю его силу, его нежность, вбирать в себя его скупые, но неимоверно ласковые слова. Я и сама не знаю, как можно было рассказывать подобные вещи почти незнакомому человеку, но я рассказала ему о том, что больше всего мне нравилось, когда Жан входил в меня сбоку. Мне казалось, что именно в этой позе он как-то ближе, роднее и даже нежнее.
А потом – эта поездка ко мне домой. Это была не моя инициатива. Это было желание Жана. Он хотел увидеть, как я живу и чем я дышу. Мы пили шампанское и говорили. А я смотрела на Жана и пыталась понять, что же со мной произошло и откуда взялась эта разрушающая разум любовь, эта пагубная страсть, которая подобна настоящей бомбе и может сработать в любую минуту. Я держала фужер шампанского и мечтательно смотрела на свою руку. На одном из пальцев я представляла обручальное кольцо. Такое тоненькое, изящное обручальное колечко с полукругом из аккуратных бриллиантов.
Я рассказала о том, как пошла мерить давление своей соседке и как пропал Жан. Вторжение Влада, поиск непонятных драгоценностей, приезд в незнакомый дом с повязкой на глазах, встреча с избитым Жаном, убийство Леонида, затем исчезновение Жана, призрак с ружьем, стоявший в самом дальнем углу двора, слезы, отчаяние, дождь, лесная дорога, гром, молния и пустынная трасса, по которой проезжали редкие машины…
Как только я закончила свой рассказ, я отвела глаза в сторону и тихо произнесла:
– Я тут, наверно, лишнего наговорила. Ты извини.
– Ничего страшного. Тебе же надо было выговориться.
Я вновь посмотрела на пруд с искусственными утками и махнула в их сторону головой.
– А почему они искусственные? Почему не настоящие?
– Придет время – и будут настоящие.
Взяв чашечку стоящего на столике чая, я, чтобы хоть как-то продолжить начатый разговор, вновь осмотрела окружающую местность.
– Хорошо тут. Прекрасное место.
– Я долго выбирал этот дом. Хотелось найти место, чтобы чувствовать себя хорошо и чтобы на это место постоянно тянуло.
– Ну и как? Тянет?
– Еще как. Может, ты хочешь чаю?
– Я бы не отказалась.
– Пошли на кухню. Я попою тебя чаем, и ложись спать. Тебе тоже следует хорошенько выспаться.
Сев за кухонный стол, я наблюдала за тем, как Марат кипятит чайник и расставляет красивые фарфоровые чашки.
– Марат, что ты обо всем этом думаешь? – Я не хотела задавать этот вопрос, но не смогла. Я задала этот вопрос против своей воли.
– Выспишься, а затем мы с тобой обо все поговорим.
– Я не дотерплю. Я так много и долго тебе говорила и, наверно, наговорила много лишнего и всякой ерунды. Мне не терпится узнать твое мнение, что ты обо всем этом думаешь.
– О чем? О том, почему твой француз не хочет разводиться ради тебя со своей женой и менять свой привычный уклад? Ты это хочешь от меня услышать?
– Нет. Если убрать личные отношения, то каково твое мнение? Я попала в ужасную ситуацию?
– А ты сама как думаешь?
– Думаю, что ужаснее просто не бывает.
– Если ты хочешь, чтобы я тебя чем-нибудь обнадежил, то я скажу тебе предельно честно, что обнадежить мне пока тебя нечем. Не везет тебе в последнее время. Давай, ложись спать.
– Марат, а как ты думаешь, где Жан?
– Ты же сама выбрала ему отель «Мираж». Может, он и не приезжал вовсе? Может, все это было просто миражом? – Мужчина улыбнулся и тут же принял серьезное выражение лица. – Ты извини, если я тебя обидел. Но во всей этой истории у меня вообще нет никаких соображений по поводу твоего француза. Я мог бы тебе сказать, что у него была шапка-невидимка, но ты же знаешь, что это не так. Понятно одно, что он как-то оттуда выбрался. Скорее всего у него был ключ и он действительно тебе не поверил. Он подумал, что ты в сговоре со всей этой честной компанией. Других соображений по этому поводу у меня нет.
– А где же он сейчас?
– Тома, ты задаешь вопросы, на которые у меня нет ответов. Я не могу назвать тебе точный адрес его местонахождения. Ты должна подумать о себе. Ты убила человека, и ты знаешь, какие могут быть последствия. Сейчас самое главное – сделать так, чтобы это убийство не отразилось на твоей дальнейшей жизни. Ты же не хочешь загреметь в тюрьму.
– Нет, – судорожно замотала я головой.
– Тем более.
