– Ну зачем ты так… Я буду стараться ради тебя и дочки. В скором времени обязательно выправлюсь. Иначе не может быть, ведь у меня такой мощный стимул. Ты не думай, что мы тут долго задержимся. Переедем в нормальную квартиру в самое ближайшее время.
Но «самое ближайшее время» растянулось ещё на год. Дочке исполнился годик, но в нашей жизни ничего не менялось. Мы жили в той же квартире. Муж пропадал в подпольных казино. Я жила словно по инерции. Варила, стирала, убирала. Перестала за собой следить. Заметно поправилась, ходила в одних и тех же вещах и даже редко мыла голову. Мои волосы были постоянно сальными, а из глаз исчезли былые азарт и блеск. Теперь это были глаза несчастной, уставшей от жизни женщины, которую беспокоила одышка и перестал интересовать собственный внешний вид. Стимула хорошо выглядеть и за собой следить больше не было. Как, впрочем, и стимула просто жить.
Я перешла на более дешёвые сигареты и находила утешение в бутылке вина или банке пива. Сидела у песочницы рядом с другими мамашами, смотрела за Розой и пила пиво, банку за банкой. В такие моменты жизнь казалась мне хоть немного сносной.
Красавица Лола, которая умела сводить мужчин с ума, жила на грани и при удобном случае бросала вызов судьбе, осталась далеко на задворках памяти. Я взглянула на довольно внушительную дырку на кроссовке и подумала о том, что их нужно отнести в недорогую мастерскую. Мысли, чтобы купить новые, у меня даже не возникало. Обновки я покупала только ребёнку, считая, что ещё долго могу проходить в старом спортивном костюме с вытянутыми коленями и сношенных кроссовках, отслуживших свой срок.
На детской площадке я познакомилась с Веркой. Нас сблизила любовь к пиву или чему-нибудь покрепче. Верка часто приходила ко мне с бутылочкой самогонки, жаловалась на мужа алкоголика, который по пьянке пускал в ход кулаки, и изливала мне душу.
– А твой где работает? – интересовалась она.
– Да нигде, – отмахивалась я.
– Тогда на что вы живёте?
– Да что бог пошлёт, на то и живём.
– Дай бог, чтобы он посылал нам всем побольше…
Димка не ругался на меня за то, что я стала выпивать. Скорее наоборот, ему это было даже на руку. Я перестала от него что-то требовать, желать перемен и к чему-то стремиться. Меня всё устраивало. Каждый из нас уже давно жил своей жизнью. Одетый с иголочки Димка заскакивал домой только переодеться, выпить крепкого кофе и принести вещи из прачечной или химчистки. Стирать и гладить свои дорогие вещи он мне не позволял.
– Дим, как у тебя дела? – поинтересовалась я, когда он варил себе кофе.
– Нормально, – буркнул он и всем своим видом показал, что я очень сильно ему мешаю.
– Ты появляешься дома всё реже и реже. Прямо редкий гость.
– Я работаю.
– Где? В казино?
– Какая разница где, ведь ты с ребёнком не умираешь с голоду.
– Ещё не хватало, чтобы мы умирали с голоду. Это было бы уже слишком.
Димка налил себе кофе.
– Дима, а ты меня хоть чуть-чуть любишь? – спросила я жалобно.
– Люблю, – равнодушно ответил Димка.
– Ты сейчас это сказал, чтобы от меня отделаться?
– Лолка, просто я пришёл дико уставший, а ты меня достаёшь своей ерундой.
– Ты считаешь любовь ерундой?
– Лола, тебе что, заняться нечем? Лучше уберись в квартире, а то скоро все пылью зарастёт.
– А у нас пыли нет. Можешь проверить, – произнесла я с обидой в голосе.
– Тогда займись какими-нибудь хозяйственными делами.
– Я только этим целыми днями и занимаюсь, – бросила я и вышла из кухни.
Димке позвонили на мобильный, и он поспешил прикрыть кухонную дверь, чтобы ответить на звонок. Я почувствовала неладное, подошла поближе к двери и стала подслушивать.
– Малыш, ну ты почему так долго молчала? Я уже начал переживать и настрочил тебе чёрт знает сколько сообщений. Хотел сказать, что сильно соскучился и больше всего на свете хочу поцеловать твою киску. Надеюсь, ты её уже помыла и приготовила для меня. Я сейчас допиваю кофе и двигаю к тебе.
Я стояла ни жива ни мертва и ощущала, как меня обдало волной холодного пота. Мне не верилось, что сейчас по телефону разговаривает мой муж. Человек, который когда-то меня любил, боготворил, клялся в любви и верности, сдувал с меня пылинки… Человек, ради которого я всё бросила, всё потеряла и разрушила свою жизнь…
– Малыш, ты меня удивляешь. Хозяюшка ты моя. Да что ты говоришь?! Ты приготовила мою любимую солянку!..
Вот уж не знала, что мой муж любит солянку… Он никогда мне её не заказывал. Если он называет её любимой, значит, она готовила ему её не раз, и эта связь длится не один день. И даже не один месяц. Господи, как же я могла быть такой слепой! Мне казалось, в этой жизни у него одна-единственная страсть, но, выходит, этой страстью стала ещё и женщина.
– Солнышко, ты меня балуешь, честное слово. Я не могу представить, как ты со своим изысканным маникюром режешь овощи. Хочется поцеловать твои пальчики. Хорошо, договорились, сначала пальчики, а потом киску.
Слушать дальше было выше моих сил. Я влетела на кухню, выхватила у мужа телефон и разбила его о стену. В детской кроватке закричала проснувшаяся дочка, но я не обращала на это внимание.
– Ты что, дура?! Ты что наделала?! – Муж бросился собирать всё, что осталось от телефона. – Ты что наделала?! – Он хотел броситься на меня с кулаками, но всё же остановился и нервно закурил сигарету.
– Тебе телефона жалко? – рассмеялась я ему в лицо. – Новый в казино выиграешь или твоя баба тебе купит. Ты у кого там собрался солянки есть и киски целовать, лизун хренов! Со мной спишь только по праздникам!
– Посмотри на себя, во что ты превратилась. Как с тобой можно спать?! – Муж говорил достаточно жёстко, и мне хотелось кричать от боли.
– Это ты меня превратил в чучело. Я не могу позволить себе даже новый шампунь, не говоря уже о новой юбке.
Муж достал из кармана бумажник, отсчитал ровно десять тысяч и протянул их мне.
– Купи себе что-нибудь.
Я взяла деньги и пробурчала под нос:
– Спасибо. – Потом сунула деньги в карман и тихо спросила: – Дима, а у тебя с ней серьёзно?
– Да ничего серьёзного. Так, небольшая интрижка. Если женщина не уделяет мужчине в семье должного внимания, он иногда гуляет. Надеюсь, тебя это не удивляет?
– Как я могу уделять тебе внимание, если тебя постоянно нет дома?
– Буду стараться приходить почаще.
– Мне не нужен приходящий муж. Ты должен со мной жить.
– Лола, я же сказал: буду стараться.
Я смотрела на мужа и пыталась понять: почему, несмотря на то, что я разбила его телефон, он со всем соглашается? Ведь он должен обматерить, сыграть роль жертвы, сделать меня виноватой, хлопнуть дверью, делая вид, будто он с горя уходит в никуда, и убежать к любовнице. Это распространённый мужской ход. Проще всего, когда виноват, переложить вину на плечи близкого человека. Но муж шёл на попятную и выглядел как побитая собака. Значит, он не мог справиться с чувством вины и с той, которая приготовила ему солянку, у него всё серьёзно.
– Я хочу, чтобы ты немедленно порвал с этой женщиной! – истерично произнесла я, ощущая собственное бессилие.
– Считай, уже сделал это.
– Не верю.
– Лола, ты должна мне поверить. Ведь мы же семья. Ты лучше пойди успокой дочку, она уже столько
