Дима потушил сигарету, отодвинул пепельницу как можно дальше и сверкнул в мою сторону своими выразительными глазами. Этот взгляд подействовал на меня каким-то странным образом, и я протянула к Диме руки. Он мне сразу ответил взаимностью и потянулся ко мне всем своим телом. В этот миг, совершенно не сговариваясь, мы бросились в объятия друг к другу, словно истосковавшиеся влюбленные. Его поцелуи были горячими, руки – властными, а движения – смелыми и опытными. Вдруг Дима все же на минуту остановился и, отдышавшись, спросил:
– Ты уверена, что этого хочешь?
– Очень.
– А как же твое избитое тело? Тебе не больно?
– Когда ты меня касаешься, то нет, – прошептала я, не скрывая своего возбуждения.
– Чудная ты. Ты точно знаешь, что не будешь завтра об этом жалеть?
– Знаю, потому что я тебя очень сильно хочу.
А затем я сильно кричала, царапала ему спину и чувствовала яростные и сильные движения его крепкого тела. Мне хотелось его оттолкнуть, но он был непреклонен и, говоря мне ласковые слова, продолжал свое дело. Когда все закончилось, я вытерла слезы и прошептала:
– Господи, как больно-то. Я думала, что это приятно.
Не говоря ни единого слова, Дима освободил меня от своих объятий, сел на кровать и вновь закурил сигарету.
– Почему ты не предупредила меня о том, что ты девственница? – задумчиво спросил он, делая глубокую затяжку.
– А это имеет какое-то значение?
– Это имеет большое значение. Ты зачем своей девственностью раскидываешься?
– А что мне с ней, пожизненно ходить, что ли?
– Я думал, ты в постели хоть что-то рубишь. Я и представить не мог, что у тебя ничего ни с кем еще не было. А почему именно я? Тебе нет разницы, кто у тебя будет первым?
– Если бы мне было все равно, то я уже бы давно со своей девственностью распрощалась.
– А как же твой кавалер, завсегдатай вытрезвителя? Он что, с тобой не спал?
– Я ему ничего не позволяла.
– Надо же, какие мы гордые и порядочные! – Дмитрий включил ночник и посмотрел на меня удивленным взглядом. – А что ж вы с ним делали, если ты ему ничего не позволяла?
– Самое большое, что мы делали, – так это целовались. Тискал он меня и все. С другими спал, а меня берег. Всегда говорил, что за две недели до свадьбы мы это обязательно сделаем, чтобы в свадебную ночь простыни не пачкать. Правда, когда узнал, что я в Москву уезжаю, сразу захотел меня трахнуть, мол, все равно из Москвы шлюхой вернусь. Я не поддалась на эту провокацию.
– А со мной ты почему согласилась переспать?
– Потому что ты мне понравился, – еле слышно произнесла я и добавила: —Почему люди друг с другом спят? Потому что они друг другу нравятся. Да что ты вообще к моей девственности привязался? Считай, что ее и не было вовсе. Встань с кровати.
– Зачем?
– Я простыню постираю – я ее запачкала.
– Не бери в голову, я ее сам в машинку кину. Не вручную же ее стирать.
– Как знаешь…
Встав с кровати, я быстро надела ночную рубашку и со словами «Спокойной ночи» вышла из комнаты. Приняв душ, я легла в кровать и натянула одеяло до самого подбородка. Дима пришел минут через десять и, постучав в дверь, заискивающе спросил:
– К тебе можно?
– Зачем спрашиваешь, твоя же квартира?
Затем он лег ко мне в постель, поцеловал мочку моего уха и прошептал:
– Давай попробуем еще раз. Я уверен, что тебе понравится.
И мы сделали это еще раз. А затем еще и еще. Исчезла боль, и я почувствовала неведомые мне ранее ощущения. Еще недавно я чувствовала себя так, словно мне делают какую-то сложную операцию без наркоза, а теперь во мне пробудилось желание, и я начала понимать, почему люди считают секс блаженством.
Среди ночи в нас заиграл зверский аппетит, и мы голышом отправились на кухню, для того чтобы проверить содержимое холодильника. Дима сделал нехитрые бутерброды и принялся кормить меня прямо из рук.
– Проголодалась?
– Как будто месяц не ела.
– Светка, а я тебя случайно не замучил? – Дима посадил меня на колени и кормил так, как кормят маленького ребенка.
– И не жди.
– Послушай, а у тебя хороший старт. Ты скрывала в себе такой потенциал. Да ведь ты же
