всем законам мелодрамы получится более красиво, если я умру в его объятиях.
– Димка, иду! – громко крикнула я и, пытаясь побороть тошноту, сильно покачиваясь, встала для того, чтобы открыть дверь. – Сейчас открою, если, конечно, дойду! Дима, ты только не уходи! Подожди, мне просто тяжело идти! Я тебя люблю!!!
Я отпирала замки и чувствовала, как дрожат мои руки и подкашиваются ноги. Никогда бы не подумала, что может быть настолько сложно открывать замок. Руки стали какими-то слабыми и почти не слушались меня. Слезы потекли по моим онемевшим щекам, и я прошептала:
– Димочка, я знала, что ты придешь. Я это чувствовала, Димочка… Проклятый замок!
Сделав последнее усилие, я все же смогла открыть эту злосчастную дверь и, увидев перед собой мужчину, разговаривавшего с дедом в институте, со словами: «А где Дима?» – грохнулась на пол.
…С трудом открыв глаза, я посмотрела на белые стены и, облизав пересохшие и потрескавшиеся губы, тихо спросила:
– Где я?
– В больнице, – донесся до меня голос медицинской сестры.
– Я жива?
– Тебе повезло: ты почти выкарабкалась.
– Я жить не хотела, мне не повезло.
– Ты осталась жива, и тебе придется с этим смириться.
– Я плохо все помню.
– Близкие есть?
– Какие близкие?
– Я имею в виду, есть кто-то, кому можно сообщить о том, что с тобой произошло?
– Есть, – с трудом произнесла я и назвала Димин домашний телефон.
– Кого спросить?
– Спросите Диму.
– Еще кто-нибудь есть?
– Нет.
– Что, вообще больше никого нет?
– Нет. Я иногородняя.
К сожалению, Дашин телефон я не знала на память, а листок с ее телефоном остался у меня в сумочке. Я подумала о том, что если я останусь жива, то обязательно позвоню ей позже.
– Подумайте хорошенько.
– Больше нет никого.
– А этот Дима, он кто? Муж?
– Нет. Он любимый человек.
– Он отец будущего ребенка?
– Простите, что вы сказали? – Я хотела было поднять голову, но, ощутив острую боль, тут же уронила ее на подушку.
– Я спросила, тот мужчина, которому мы будем звонить, и есть отец вашего будущего ребенка?
– А я что, беременна?
– А вы разве не знаете? Уже три месяца. Молите Господа Бога, что все обошлось. Вы, вместо того чтобы себя на тот свет отправить, чуть было ребеночка не погубили.
Повернув голову, я увидела капельницу и ощутила, как по моим щекам потекли слезы. Весть о том, что я беременна, окончательно загнала меня в тупик. После того как мне сняли капельницу, я посмотрела на свою пожилую соседку по палате и попыталась сесть. Голова сильно закружилась, и меня вновь затошнило.
– Эй, самоубийца, рано тебе еще вставать, – произнесла лежащая у окна женщина.
Не обращая на нее никакого внимания, я все же посидела несколько секунд и легла.
– Некоторые женщины так сильно жить хотят, да страшная болезнь эту самую жизнь забирает. А ты молодая, здоровая и так с собственной жизнью расправилась. Если тебе ребенок не нужен, то аборт сделай. Зачем ждать до такого срока?
– Женщина, помолчите, а то мне и так плохо, – холодным голосом произнесла я и отвернулась лицом к стене.
– Плохо ей! А каково было бы твоим родителям, если бы они узнали, что их дочь на тот свет отправилась? Эх, выпороть бы тебя хорошенько.
– Меня любимый человек бросил, – проговорила я, глотая слезы.
– Ох велика беда!
– Велика. Вы когда-нибудь слышали слово «любовь»? Вы знаете, что это такое?
