отражению. Как деловая американская дама, которой скоро уже будет тридцать. Правда, сквозь густую вуаль невозможно определить мой возраст и совершенно не видно моего лица.
Подъехав к своему бывшему дому, я посмотрела на окна своей квартиры и почувствовала, как на глаза накатились слезы. Судя по внешнему виду окон, квартира была совсем не выгоревшей, видно, в ней уже давно сделали ремонт.
– Куда это мы приехали? – поинтересовался Рик, приоткрыв окно своей машины.
– Это мой дом… Я здесь выросла.
– А сколько этажей занимали ваши апартаменты? – тут же спросил Сэм.
– Этажей? – Я заметно растерялась.
– Ну да… Этажей.
– Две комнаты на этаже.
– Всего две комнаты? – На лице Сэма появилось разочарование. – И вам хватало?
– Ну да.
– Наверное, эти комнаты были очень большие.
– Да нет. Можно даже сказать, что маленькие. Старая планировка.
– Маленькие?!
– Я там жила не одна, а с мамой.
– Еще и с мамой?
– Да. У каждого из нас была своя комната.
– А сколько санузлов в таком помещении?
– Один.
– А где же гостиная? Кухня-столовая? Каминный зал?
– Да не было у нас каминного зала. Да и какой, к черту, камин в панельном доме?
– И вам хватало?
– Да. Я очень любила нашу с мамой квартиру. Она была небольшой, но очень уютной.
Я вновь посмотрела на свои окна и подумала о том, что сейчас я очень сильно похожа на Майкла. Точно так же, как и он тогда, стою и смотрю на свой дом, где прошло мое детство, и испытываю что-то вроде ностальгии. Увидев, что из дома вышла соседка, я несказанно обрадовалась и выскочила из машины.
– Ника, ты куда? Мы с тобой! – перепугался Сэм.
– Нет. Будьте в машине. У меня все нормально.
Подойдя к соседке, я преградила ей дорогу и радостно прокричала:
– Тетя Маша, здравствуйте! Как ваше здоровье? Как дети? Светка где? Учится или работает? А Пашка?
Женщина посмотрела на меня перепуганным взглядом и отшатнулась, как от какой-то проказы.
– Простите, кто вы?
– Я Вероника.
– Какая Вероника?
– Тетя Маша, а вы что, меня совсем не помните? Я же Галинина дочка.
– Что?
Женщина посмотрела на меня перепуганным взглядом и точно так же испуганно покачала головой.
– Простите, что-то я вас не припомню.
– Тетя Маша, да это же я, Вероника!
Вспомнив, что на моей шляпе черная вуаль, я тут же ее откинула и открыла испуганной женщине свое лицо:
– Ну что, теперь узнали?
– Вероника, ты, что ли? Вернее, вы?
– Тетя Маша, да что ж вы меня на «вы»? Что ж я вам плохого-то сделала?
– Да я даже не знаю, как к тебе обращаться-то теперь. Такая дама.
– Да ладно вам, тетя Маша…
– Галя как живет?
– Она же в Америке.
– Да, я знаю. Про это весь дом у нас столько времени судачил. Как она там, прижилась?
– Да вроде нормально. Не жалуется.
