Исповедь грешницы, или Двое на краю бездны

– Тихо? – Я не могла скрыть своего разочарования. – Тогда почему ты разбудил меня среди ночи?

– Я тебя не будил. Ты ведь не спала.

Мы сели на ближайший лежак, я поежилась от пробежавшего по спине холодка и как-то глупо улыбнулась:

– Может, теперь ты расскажешь мне, что же все-таки произошло? Только ничего не скрывай.

– Ева, я подумал, может, нам не ждать, пока что-нибудь произойдет, а покончить со всем этим самим?

– В смысле?

– В смысле прекратить отдых и уехать отсюда раньше положенного срока.

– Каким образом?

– Подойти к гиду, наплести с три короба, что, мол, нужно срочно уехать домой. Пусть тот поменяет билеты и отправит нас отсюда самым ближайшим рейсом.

– Я не понимаю, почему ты так решил? – Я и сама не заметила, как сильно разволновалась.

– Потому, что я даже боюсь заснуть. Я боюсь, что за мной придут.

– Кто?

– Ну как кто! Уж если меня и арестуют, то пусть я лучше попаду в русскую тюрьму, чем в турецкую.

Я посмотрела на Романа ничего не понимающими глазами и перевела дыхание.

– Ромка, какая тюрьма? Что ты несешь?

– Я не несу. Ты, наверное, уже успела позабыть о том, что сегодня я совершил преступление. Видимо, ты настолько увлеклась своим супругом, что позабыла о такой незначительной мелочи, как мертвый турок.

– Я не была увлечена своим супругом, – ни с того ни с сего начала оправдываться я. – Я помнила об этом турке каждую минуту. Он у меня до сих пор перед глазами стоит. Но не могу же я помнить о нем до последних дней своей жизни! Мне что, теперь из-за этого с ума сойти?! Тем более, ты убил его по неосторожности. Ты сделал это несознательно. Любой суд тебя оправдает. Тем более, у тебя есть свидетель. Ты не виноват в том, что камни черт-те как летают. Прямо настоящие летучие камни. Раз – и сразу в голову. И вообще, турка убил не ты! – сделала я неожиданное заключение.

– А кто? – захлопал ресницами Роман.

– Камень.

– Но, дорогая моя, камень кто-то кинул?

– Ты.

– Значит, и турка убил я. Или ты считаешь, что камень сам полетел, без меня? Ева, хорош нести бред. Я не могу сидеть в этом отеле и ждать у моря погоды. Вернее, ждать того момента, когда найдут турка.

– И что ты предлагаешь?

– Я предлагаю поменять билеты и улететь к чертовой матери. Если не хочешь улетать, оставайся. Прилетишь позже, а у меня нервы ни к черту.

– Как это, ты хочешь улететь один? – не поверила я в то, что услышала.

– Не один, а со своей женой.

– Ну понятное дело, куда ты без своей жены. Носишься с ней как с писаной торбой, – злобно заметила я.

– Это ты со своим мужем как с писаной торбой носишься. Что ты разозлилась-то, чего завелась?

– Того, что ты без меня решил уехать. А если полиция ко мне придет, то что, тогда меня арестуют? И вообще, с чего ты взял, что сейчас должна нагрянуть полиция? Мы же с тобой договорились, что бы ни произошло, идем в отказ, и все. То, что ты этого турка грохнул, еще доказать надо. А это не так просто. Там только мы двое были, и третьих глаз не было.

– Но ведь как-то же доказывают преступления. В конце концов, мы оставили целую массу отпечатков пальцев.

– Дождь сильный прошел. Все отпечатки смылись. Если бы ты этого турка в квартире убил, тогда другое дело. А в горах, на улице… Про отпечатки пальцев даже забудь.

Я помолчала, но, поняв, что выговорилась не до самого конца, добавила:

– Ром, не нужно себя вести так, будто турка вот-вот найдут. – Убеждая Романа, я в большей степени убеждала саму себя и ощущала, как поддаюсь собственным убеждениям. – Его еще долго искать будут. Кто знает, в каком именно месте на берегу он высадился, если его лодку мы спустили и спрятали. Там озеро огромное, берег длинный, кругом горы, место совершенно необжитое. Его, может, следующим летом найдут. А что туристы постоянно на берег высаживаются в поисках туалета, ничего страшного. Они в туалет в нескольких шагах от берега ходят. Никто вглубь не пойдет. Что ни говори, а спрятали мы его надежно. До берега шлепать и шлепать. Поэтому эту мысль, что его прямо в эту минуту найдут, откинь сразу.

– А если его в семье хватятся? Сообщат в полицию. Та возьмет собак и начнет прочесывать всю местность!

– Даже если так, то нас это никаким боком не касается. Мы и в самом деле его не видели и понятия о том, куда он подевался, не имеем. А менять билеты просто глупо и нелепо. Это сразу бросится в глаза и вызовет подозрения. Нам осталось-то всего несколько дней. Не пори горячку.

Роман едва улыбнулся, а в его глазах появилось восхищение.

– Ром, ты чего?

– Смотрю я на тебя и диву даюсь. Иногда ты теряешься в мелочах, словно ребенок, а иногда прешь напролом, как железная леди, и никто не в силах тебя остановить. Так ты считаешь, что пока ничего не нужно предпринимать?

– Я считаю, что нужно успокоиться и вообще ничего не предпринимать.

Роман перехватил мой взгляд, а я склонила голову набок и осторожно спросила:

– Твоя жена ни о чем не догадалась?

– А о чем она должна догадаться?

– Она поверила в нашу сегодняшнюю комедию?

– Она всегда верит в то, что я ей говорю. – Роман кашлянул и задал тот же вопрос: – А твой муж? Он поверил?

– Вроде бы да.

– А почему вроде?

– Потому что мне кажется, он о чем-то догадывается. Хотя, может, я себе просто надумываю. И вообще, ты знаешь, сегодня я почувствовала себя такой гадкой… Я себя просто возненавидела. Я так грешна перед своим мужем. Настоящая, лживая, изворотливая грешница!

– Мы все в этой жизни грешим. – Роман взял мою руку. – Но ведь нашему греху есть оправдание. Это любовь.

– Но ведь так больше нельзя.

– Ты предлагаешь расстаться? – В глазах Романа появился испуг. – Ты сможешь?

– Это будет достаточно тяжело, но мы должны это сделать.

Я заглянула в глаза Роману и в очередной раз подумала, как мучительно мне будет не хватать этих глаз, если мы расстанемся.

– Ева, ты хоть сама понимаешь, что говоришь? Я ради тебя человека убил, а ты говоришь мне о том, что мы должны расстаться. – Роман занервничал еще больше. – Ты готова отказаться от своей любви?

– Иногда жизненные обстоятельства складываются таким образом, что нам приходится отказываться от тех, кого мы действительно любим.

Роман молча взял мою ладонь и нервно произнес:

– Знаешь, чего я сейчас хочу больше всего на свете? Я хочу задрать на тебе халат и взять на этом лежаке, как последнюю девку.

– Все. Хватит. Мы уже сполна поиграли в эти игры. – Я тряхнула волосами.

– Ты уверена?

А затем… Затем я не успела ничего сообразить, как Роман взял меня на руки и куда-то понес. Я попыталась сопротивляться и даже несколько раз ударила его по голове, но потом поняла, что сопротивляться бесполезно, хотя бы потому, что я этого уже не хочу. Как только Роман положил меня на песок, я почувствовала, что у меня вновь пропал разум, осталась только страсть. Мне было страшно оттого,