– Ты права, Чупа. Я и в самом деле расслабился. – Бульдог почесал затылок.
– Давай, ты карауль, а я буду спать. Я устала.
– Конечно, Чупа, ты же женщина…
– Мне всегда спокойно, когда ты рядом.
Бульдог взял мою руку и нежно поцеловал.
– Обещай, что ты никогда от меня не уйдешь, – перешла я на шепот.
– Обещаю, – улыбнулся Бульдог и ласково погладил меня по щеке. – Давай спи.
Я закрыла глаза и блаженно уснула.
Глава 4
Так незаметно пролетал день за днем. Чувствовала я себя намного лучше. Мне уже удавалось подниматься и делать первые шаги, держась за больничную койку. Бульдог, как преданный пес, всегда был рядом со мной, он даже спал у моих ног. Когда я пыталась ходить, он приходил в дикий ужас. Ему казалось, что я в любой момент могу упасть. Чтобы предотвратить это, он подставлял свои огромные ручищи, которые я постоянно одергивала, так как пыталась делать все самостоятельно. Юлька приезжала через день и, как маленький ребенок, радовалась моим успехам. Глядя на мои неуверенные шаги, она хлопала в ладоши, подпрыгивала и дико визжала. Бульдог не мог на это смотреть спокойно и громко смеялся, мотая своей огромной головой.
Ситуация с Фомой по-прежнему оставалась невыясненной и не давала мне спать спокойно. Кто-то сыграл со мной злую шутку. Только вот кто?! Сам Фома или кто-то еще?! Я никак не могла это выяснить. Лешку посадили на самолет и отправили в Ригу, при этом наказав строго-настрого держать язык за зубами. Гарик предлагал отправить его намного дальше, чем Рига, но я пожалела этого идиота. Все-таки родственник как-никак. Лешка был так напуган, что обещал забыть поездку на похороны брата как страшный сон. Мои мальчики проверили всех девок, с которыми мой муженек встречался в последнее время, но эта суета не принесла особого результата. Все девки были живы-здоровы и Фому не видели уже давно.
Так что гипотеза, выдвинутая Гариком, оказалась беспочвенной и никак себя не оправдала. Охранников, дежуривших в ту ночь, допросили еще раз, но и это не помогло разъяснить ситуацию. Никто ничего не видел и не слышал. Для собственного успокоения я позвонила во все банки, где имела счета, и заблокировала их. Теперь Фома не имел доступа ни к счетам, ни к ячейкам в депозитарии.
Человека, стрелявшего в меня в туннеле, так и не нашли. Единственное, что удалось выяснить, – это был мужчина крепкого телосложения, примкнувший к группе иностранцев перед посещением Гатчинского дворца.
На нем был комбинезон и панама, натянутая на глаза. На плечах висел увесистый рюкзак. Свидетели утверждали, что этот мужчина говорил на ломаном русском, якобы он представился экскурсоводу как американец, в одиночку путешествующий по России, мол, его интересуют дворцы Петербурга и его окрестностей. Конечно, этот липовый американец был настоящим профессионалом. Он прекрасно знал все входы и выходы Гатчинского дворца. Выстрелив в меня, он успел добежать до конца туннеля и ушел через противоположный выход, ведущий к озеру.
Все это было покрыто тайной и осталось для меня загадкой, разгадать которую мне оказалось не по силам.
По ночам я мучилась в догадках и терзалась в сомнениях. Все это напоминало мне игру в прятки, только кто-то играл в открытую, а мне приходилось действовать вслепую. Уравнение с двумя неизвестными, где первым неизвестным был Фома, а вторым – человек, едва не убивший меня в этом дворце.
За день до выписки ко мне приехала Юлька и заявила о своем желании остаться у меня на целую ночь. Я, конечно, жутко обрадовалась и отправила Бульдога на выходной.
Он был недоволен, так как боялся оставить меня даже на минуту. Юлька его заверила, что я буду находиться в надежных руках, после чего мой преданный слуга удалился.
Включив легкую музыку, Юлька достала из пакета литровую бутылку канадского виски и лукаво улыбнулась:
– Ну что, отпразднуем твое выздоровление – как-никак, а завтра домой.
Я подмигнула в ответ, открыла бутылку и вдохнула блаженный аромат.
– Натуральное канадское виски! Разве что-то бывает вкуснее!
– Ничего, – подтвердила Юлька и наполнила рюмки.
– За тебя, Чупа. За то, что ты, слава богу, жива, – улыбнулась она и поцеловала меня в щеку. – Только я вот все время думаю, кто в тебя стрелял и куда делся Фома?
– У меня от этих мыслей мигрень скоро разовьется, – вздохнула я. – Знаешь, надо свыкнуться с мыслью, что Фомы больше нет, так будет легче. Я вот завтра выйду из больницы и съезжу к нему на могилку, цветов положу. Для меня он умер. На всякий случай я заблокировала все счета, поэтому, где бы он ни был – в земле или на земле, – доступа к ним он уже не имеет.
– Это ты здорово придумала! И замки от городской квартиры поменяй, хотя я все же склонна думать, что Фомы нет в живых. Если бы он был жив, то обчистил бы тебя по полной программе, можешь не сомневаться. Чупа, а ты не думала о том, что Бульдог может оказаться предателем?
– Чушь! Бульдог преданный пес, видишь, как он за меня трясется. Я осталась жива благодаря его молитвам и потому, что он вовремя притащил меня в эту больницу.
– А ты не задумывалась над тем, какого хрена он потащил тебя в этот туннель?
– Я и сама туда хотела сходить.
– Странно, человек, который пытался тебя убить, знал все ходы и выходы из этого туннеля. Создается впечатление, что он и Бульдог были в сговоре.
