– Что ты сказал? – удивилась я.
– Я спрашиваю, ест ли твоя дочь каши?
– Она их терпеть не может.
– Странно. В таком возрасте ребенку положено есть молочные каши.
– А в чем, собственно, дело?
– Твоему ребенку сварили кашу, а она упирается, не хочет есть. Короче, она у тебя такая маленькая, а уже голодовку объявила. Ладно, приедешь, сама ее чем-нибудь накормишь.
– Я сейчас смогу увидеть свою дочь? – не поверила я своим ушам и посмотрела на Глобуса взглядом, полным надежды.
– Увидишь, – буркнул он.
Когда мы вернулись на виллу, Лера сидела у бассейна и играла с пушистым котенком. Пожилая женщина читала ей какую-то книгу. Увидев дочку живой, я бросилась к ней и прижала к груди:
– Лера, девочка моя! С тобой все в порядке? Тебе ничего плохого не сделали?!
Дочка радостно улыбнулась и вновь занялась котенком.
– Мама, мне здесь так нравится! Тут так здорово. А ты почему так долго не приезжала?
– Мамочка уезжала по делам. Теперь я вернулась и больше никогда от тебя никуда не уеду.
Глобус помахал Лерке рукой:
– Теперь ты убедилась, что с ребенком полный порядок.
Я взяла дочку за руку:
– Лера, нам пора ехать к тете Кате. Поиграла и хватит. Тетя Катя очень за нас переживает и не может дождаться, когда мы к ней приедем.
– Я никуда не хочу! – прокричала дочка и вновь занялась котенком. – Мне здесь нравится.
– Девочка останется здесь, – неожиданно сказал Глобус.
Я постаралась сдержаться:
– Это моя дочь, и мне решать, где она останется. Я забираю дочку и немедленно отсюда уезжаю.
– Ты никуда не поедешь.
– Как это?
– Так это. Ты останешься здесь вместе со своей дочерью.
Я почувствовала, что мне нечем дышать.
– Господи, да что ты такое говоришь?! Я не останусь здесь ни одной минуты.
– Ты будешь здесь до тех пор, пока я не посчитаю нужным тебя отпустить. Как только мы убедимся в смерти комерса, ты берешь свою дочку и проваливаешь ко всем чертям.
– Да что же это за напасть такая! – возмутилась я. – Сначала я должна была доказывать тебе, что незнакома с Мазаем, теперь ты хочешь доказательства того, что Олег мертв. У меня нервы тоже не железные. Я, между прочим, сюда отдыхать приехала.
– Ты останешься в этом доме вместе со своей дочкой, – отрезал Глобус, показывая, что разговор окончен.
Я села рядышком с Леркой и уставилась на бассейн. Я стала бояться воды. Вода напоминала мне об Олеге. Я не могла выкинуть из головы его безжизненное тело и эти жестокие волны…
Ближе к вечеру я немного освоилась и познакомилась почти со всей прислугой. Дочь с удовольствием бегала по всему дому. Как только на улице стало темнеть, я взяла ее за руку и пошла в отведенную нам комнату. Дочка очень быстро уснула, так и не успев покапризничать. Я накрыла ее одеялом, села на кровать и уже в который раз подумала об Олеге. Какая-то глупая и совершенно нелепая смерть! В дверь кто-то постучал. Я вздрогнула и едва слышно спросила:
– Кто там?
– Открой, это Глобус, – донеслось из-за двери.
– Что тебе надо?
– Ничего, просто хотел пригласить тебя на рюмочку коньяку. Ты, наверно, есть хочешь?
– С каких пор ты стал такой заботливый? – спросила я, открыв дверь. – Я думала, ты пришел потому, что нашли тело Олега.
– Пока не нашли. Может, его и в самом деле в море унесло.
– Вот и я про то же. Если его в море унесло, то вообще неизвестно, когда найдут. Я что, по-твоему, теперь тут должна постоянно жить?
– Не торопи события. На днях все решится. Тебе тут плохо? Ешь фрукты, купайся в бассейне, смотри за дочерью и не забивай свою голову лишними проблемами. Так как насчет рюмочки коньяку?
– Ладно, пошли. – Я махнула рукой и вышла из комнаты.
Глобус привел меня в гостиную и плюхнулся в кресло. Я села рядом на стул и посмотрела на стоящий сервировочный столик. Стол ломился от деликатесов. Один из братков принес бутылку коньяку и наполнил рюмки до самых краев.
