сложил и ушел оттуда к чертовой матери!
– Но тебе же дали аванс, пятнашку баксов.
– Я же тебе говорю, что на днях отработаю эти деньги. Пусть все успокоится.
– Я не знаю, что ты собираешься делать, но заказчик хотел, чтобы его просьба была выполнена именно в тот день. Есть закон – подчиняться воле и желаниям заказчика. Даже стихийное бедствие не может помешать исполнению заказа, а ты тележишь про каких-то ментов. Надо было срочно сделать работу и уматывать.
– Я бы не уложился по времени.
– Раз не уложился, тогда гони деньги обратно. Заказчик недоволен.
– Хорошо. Убери пушку. Получишь ты свои деньги, хрен с тобой. Вернее, не твои, а заказчика.
– Только пятнашка его уже не устроит.
– Как это – не устроит?
– Молча. Ты, Паша, дело запорол, значит, отдавай бабки с процентами. Гони двадцатку, и тебе простят твой косяк.
– Гарик, ты, по-моему, вколол себе слишком большую дозу героина. Какая на хер двадцатка?
– Обыкновенная. А насчет дозы не переживай, я свою норму знаю. На понт меня не бери. Короче, если сейчас не дашь мне двадцатку, я прострелю тебе башку!
– У меня здесь нет. Нужно ехать.
– Мне нужно здесь и сейчас.
– Я же тебе говорю, сейчас нет.
– Короче, Паша, ты меня утомил! Мало того, что заказчика прокатил, так еще и меня утомляешь. Я считаю до десяти и стреляю…
Меня бросило в жар, сердце гулко заколотилось. Мне пришлось вернуться в комнату, открыть Пашкину кожаную сумку и достать пистолет. Проведя пальцем по его блестящей холодной поверхности, я покрепче сжала пистолет в руке и направилась к выходу. Приоткрыв дверь пошире, я вышла на крыльцо и навела пистолет прямо на незнакомца.
– Эй, ты, придурок, немедленно брось пушку, или я стреляю!
Незнакомец удивленно посмотрел на меня, затем перевел взгляд на Павла и спросил:
– А это что за дура?
Павел ничего не ответил.
– Я тебе еще раз говорю, чтобы ты бросил пушку, или я вышибу тебе мозги!
Гарик по-прежнему держал пистолет у виска Павла, не обращая на меня никакого внимания.
– Послушай, Павел, я думал, ты в доме один. Скажи этой дуре, чтобы она положила пистолет на крыльцо и зашла в дом. Я думаю, что это в ее же интересах. С каких это пор ты стал трахать возрастных? Ну ты даешь! У тебя же всегда были молоденькие, сопливые, сексуальные девочки, а здесь на старуху залез!
Незнакомец бросил на меня оценивающий взгляд и продолжал дальше:
– Вообще-то морда у нее молодая, да и фигура вроде тоже ничего, но башка, как у восьмидесятилетней старухи. Я бы никогда на такую не залез! Это равносильно тому, что трахать собственную мать!
– Да такому уроду, как ты, никто и не даст! – взорвалась я.
– Ты типа наглая, что ли?! – Незнакомец скорчил страшную гримасу. – Короче, старушка, если сейчас ты не положишь пушку на крыльцо и не зайдешь в дом, я прострелю твоему хахалю мозги. Поняла?
– Хрен дождешься!
Гарик сморщился и изо всех сил ударил Пашку пистолетом.
– Павлуха, ты меня знаешь! Скажи этой ненормальной, чтобы она шла в дом, иначе я нажимаю на курок. Ты знаешь, я слов на ветер не кидаю!
Паша потер шею, затем покосился на дуло пистолета и посмотрел на меня:
– Делай, что тебе сказал Гарик.
– Что?!
– Что слышала! Положи пушку на крыльцо, зайди в дом и закрой дверь. Я на твоем месте давно бы уже сделал то, что тебе говорят, и сбежал бы из этого дома через окно спальни.
– А ты?
– А что я? Тебе какая разница!
Гарик занервничал и безумными глазами посмотрел на пистолет. Павел почувствовал неладное и закричал:
– Ну что стоишь?! Он же меня убьет! Бросай пистолет, все равно ты стрелять не умеешь, дура запуганная!!!
– Почему не умею, умею. Меня Матвей на охоте учил, – зачем-то сказала я.
Все, что происходило дальше, показалось мне каким-то сном, в котором я почему-то принимаю участие.
