– И что?
– Он же мог тебя видеть.
– Но ведь я напала на него сзади, и он сразу потерял сознание.
Я потерла виски и пожала плечами.
– Странно как-то получается. Братки тебя в лицо не знают, а твою квартиру знают. Лев меня даже по имени назвал.
– Ольга, к чему ты клонишь? – сухо спросила Галина и отошла наконец от стены. – Я только сейчас узнала о том, что за квартирой следят. Спокойно зашла в подъезд, и никто меня не остановил. Получается, что тебя как-то выследили.
– Как, если я, кроме балкона, никуда не выходила?!
– Нужно подумать.
Галина нахмурилась и посмотрела на пустую бутылку, в обнимку с которой я сидела совсем недавно.
– А ты, я смотрю, времени даром не теряла, – холодно заметила она. – Виски уговорила.
– Ты не хуже меня знаешь, что, когда на душе гадко, самое лучшее – напиться.
– Что ты и сделала.
– Что я и сделала. Галина подошла к окну.
– Эта машина?
Я заметила на лице Галины горькое разочарование и усердно закивала.
– Эта.
– А кто в ней?
– Ну, Льва ты, наверно, узнала.»
– Ни хрена я его не узнала. Тогда в лесу темно было.
– Лев, это тот, что сидит за рулем.
– А второй?
– Второго я раньше никогда не видела.
– И давно они тут торчат?
– С ночи. Они в дверь звонили. Требовали открыть.
– А ты?
– А я что, ненормальная? Конечно, не открыла.
– Прямо мистика какая-то. И как они на твой след напали? Ты Веронике не говорила, где я живу?
– Нет. А как я могла ей сказать, если я у тебя никогда раньше не была?! Я здесь вообще не ориентируюсь.
– Чудеса какие-то все время… Похоронили домработницу, а когда раскопали – никого не нашли. Тут и в самом деле можно вдариться в мистику и поверить, что старуха ожила и поковыляла подальше от своей могилы. Потом этот застреленный браток в мотеле… Кто его застрелил, кому это понадобилось? И эта черная месса… Для полного счастья не хватало только этих, следящих за домом.
Мы долго сидели молча. Наконец я не выдержала:
– Ну и что принесла твоя поездка в эту, как ее?
– В Луизиану?
– Точно. В нее самую.
Галина полезла в карман и извлекла из него билет и разрешение на вылет в Москву.
Я с трудом сдержала себя, чтобы не разрыдаться. За эти трое суток я окончательно потеряла надежду на то, что смогу вернуться на родину. Такую любимую, такую желанную, единственную и неповторимую… Наверно, по возвращении домой моя жизнь в корне изменится и уже ничто не сможет вызвать моего раздражения или негодования… Ничто, даже реклама по телевизору, от которой я приходила в ярость, плевалась и ругалась. Особенно когда шел какой-нибудь интересный фильм, а реклама прерывала его через каждые пять минут. Меня учили чистить зубы определенной пастой, сутками жевать жвачку, правильно кормить кошку и пользоваться женскими прокладками с крылышками, употреблять бульонные кубики, которые на самом-то деле вызывали изжогу, мыть волосы шампунем от перхоти… Мне хотелось запустить в телевизор чем-нибудь тяжеленьким. Я обязательно посмотрю свою любимую «Санта-Барбару», которая идет уже черт знает сколько лет, заменяя постаревших актеров более молодыми и уже не такими амбициозными. За время показа сериала из жизни ушло немалое количество зрителей, так и не узнавших финала изрядно подзатянувшейся истории.
– Ты рада? – перебила мои мысли Галина.
– Чему?
– Ну тому, что я для тебя сделала. Мне было очень нелегко достать этот билет на Москву.
– А когда вылет?
– Сегодня вечером.
