Продавщицы изумленно застыли.
— Да разве можно так к себе относиться? — наконец сказала одна. Было видно, что ей стало жалко мою жену. — Вы же у себя одна. Если муж решил потратить на вас деньги, этому нужно только радоваться. Я думаю, он тратит деньги не в ущерб семье. Уж явно не на последние покупает. Если не будете себя любить, то и муж вас разлюбит.
— Я не знаю… — пробурчала жена и покраснела еще больше. — Я ничего не понимаю…
— Берем! — с вызовом бросил я и достал кредитную карту.
Девушка уложила ожерелье в красивый футляр и протянула его жене.
— Благодарим за покупку. Приходите еще. Под такое колье нужны кольцо и серьги. У нас очень большой выбор.
— Благодарю… — Голос у Али заметно дрогнул.
Она растерянно взяла подарок и засунула в свою сумку. Девушка знаком подозвала меня обратно к кассе и, пристально посмотрев в глаза, произнесла:
— Возьмите дисконтную карту. Если захотите сделать в нашем магазине еще одну покупку, у вас будет существенная скидка.
Кроме дисконтной карты продавщица сунула мне листочек с номером своего телефона и прошептала:
— Позвоните. Я буду ждать.
— О’кей. — Я подмигнул девушке и сунул записку в карман.
«А она ничего, — думал я, шагая рядом с женой. — Позвоню и пару раз трахну. А может, и не пару раз… Наивная… будет сосать у меня и думать, что когда-нибудь я куплю подобное ожерелье и ей… Нет, до чего же все бабы дурные!..»
Глава 8
— Кирилл, спасибо, — растерянно улыбнулась мне Алина, как только мы сели в машину, и прижала сумку к груди.
— Наконец-то. Думал, уже не услышу. Мне приятно, что я заслужил благодарность.
— Прости. Все так неожиданно. Я растерялась. Вот держу это колье и не верю, что все в реальности. Мне его надеть некуда. Буду по дому ходить или сидеть и просто бриллиантами любоваться.
— Скоро у нас праздник — восемнадцать лет семейной жизни. Я приглашу тебя в ресторан. Будет повод надеть украшение.
— Мне так неловко…
— Что тебе неловко?
— То, что ты столько денег на меня потратил.
— Но ты ведь жена моя.
— А я думала, ты меня разлюбил. Теперь верю, что любишь. Какой же дорогой подарок ты мне сделал! Даже не верится…
— К Вике в гости пойдешь — обязательно надень. Пусть у нее челюсть отвиснет и на место никогда не вернется. Ты сейчас этим колье ей так нос утрешь! Пусть знает наших! Представляю, какая у нее будет истерика! Морду сикось-накось перекосит. Только бы сердечного приступа не случилось. Вы же, бабы, так худо чужое счастье переносите. Когда вам плохо — оказываете друг другу поддержку, а когда кому-то хорошо — вас давит огромная-преогромная жаба, которая в любой момент может лопнуть от зависти.
— За что ж ты ее так ненавидишь? — пробормотала жена и уставилась в окно. — Поверь, Вика не заслуживает такого к себе отношения. Она мне как сестра. Мы с ней не один пуд соли съели.
Не успели мы вернуться домой, как жена тут же достала футляр и стала хвастаться украшением перед дочерью, а когда поздним вечером вернулся сын, переключилась и на него.
— Смотрите, как меня ваш папа балует. Как он меня любит!
Я заперся в своем кабинете, включил компьютер и сразу зашел на сайт знакомств проверить, ответила Алена на мое письмо или нет. Ответа не было. И даже если бы он был, то не факт, что это письмо написала мертвая девушка. Вполне возможно, она просто оставила кому-то свой пароль и кто-то просматривает почту за нее. В любом случае этот кто-то хорошо знает Алену и явно обеспокоен ее пропажей.
— Кирилл, может, пойдем спать? — В кабинет заглянула жена в прозрачном пеньюаре. Видимо, решила попробовать отблагодарить меня за колье и проверить: вдруг у меня встанет?
— Иди, ложись. Я еще поработаю.
— Кирилл, ты сегодня выпил лишнего. Какая работа? Я считаю, тебе нужно выспаться.
Решив, что мне действительно надо поспать, ведь завтра нужно приехать в офис в приличном виде, я поддался на уговоры супруги. Я настолько насытился сексом с Викой, что не испытывал ни малейшего желания обнять свою вторую половину и создать видимость, что она мне еще интересна.
— Я тебя люблю, — вкрадчиво прошептала Аля, поглаживая меня по голове.
Я сделал вид, что уснул, и даже слегка захрапел.
— Очень люблю, — прошептала жена и обняла меня сама.
Когда я уже стал засыпать по-настоящему, раздался звонок Алькиного мобильного телефона и она потянулась к нему.
— Кто это названивает тебе в такое время? — недовольно спросил я и откровенно зевнул.
— Понятия не имею.
По встревоженному голосу жены я понял: что-то случилось. И окончательно проснулся.
— Беда, — испуганно сказала она и отключила телефон.
— Что стряслось?
— Звонила мама Вики. Вика набрала ванну воды и перерезала вены. Благо успели спасти. Если бы мать пришла хоть на десять минут позже и Вика закрыла дверь в ванную на щеколду, ее бы не спасли.
— Она что, идиотка? — Я тут же подскочил, сел на кровати и нервно потер виски.
— Странный случай. Викина мама сказала, у нее несчастная любовь. Какой-то мужчина ее бросил.
У меня внутри все похолодело. Я мысленно попросил высшие силы, чтобы Вика не назвала мое имя. Сразу вспомнилось, как я от нее уходил. Она пила из горлышка, орала, бежала за мной и била меня по спине кулаками. Я остановился, толкнул ее так, что она упала и ударилась головой о стену. Видимо, после этого хорошо напилась и решила отправиться на тот свет. Нет, ну не дура ли?! Это же как нужно было нажраться, чтобы схватиться за бритву и резать себе вены?!
— Господи, как же хорошо, что ее удалось спасти. Как же хорошо… — твердила жена, меряя шагами спальню. — Викина мама говорит, что она словно почувствовала неладное. Ей подсказало материнское сердце. Она стала звонить, а Вика не отвечала на звонки. Тогда она пошла к ней, открыла дверь своим ключом, услышала, что в квартире орет музыка, быстро ее выключила и стала звать дочь. Вика не отзывалась. Тогда мать распахнула дверь в ванную комнату… Вика лежала без сознания в воде цвета крови. Мама тут же вытащила ее и принялась бинтовать порезанные руки. Затем вызвала «скорую». Врачи сказали, что Вика родилась в рубашке.
Я сглотнул комок в горле и, не говоря ни слова, пошел курить на кухню. Жена отправилась следом за мной и, сев напротив, вытерла слезы.
— Жалко ее…
— Жалко у пчелки, — прохрипел я. — Я подозревал, что у тебя подруга ненормальная, но не думал, что до такой степени. Это же мучительная смерть. Лежать в ванне и чувствовать, как из тебя вытекает жизнь, и терять сознание… Все это сопровождается адской болью, такой, что хочется прекратить страдание, но ты уже не в силах это сделать из-за нарастающей слабости. Это очень жестокий способ самоубийства. Какой же глупой нужно быть, чтобы решиться на такое! — негодовал я.
Альку трясло. Она накапала себе сердечных капель и тут же их выпила. А меня будто прорвало:
— Как можно сознательно отказаться от жизни? Этому нет и не может быть оправданий! Думаю,
