Я достала из кармана клипсу, которую успела поднять в доме, и поднесла ее к фонарику.
– Эта клипса принадлежит моей подруге. Я нашла ее в вашем доме.
– Может, это Ольгина клипса?
– Сомневаюсь. Я специально откинула покрывало и посмотрела на покойную Ольгу. Она не носит клипсы. У нее проколоты уши. В них вдеты довольно крупные серьги с массивными бриллиантами.
– Клипса могла выпасть из ее сумочки. Она любила разные побрякушки. У нее полно такого барахла.
– Это Светина клипса.
– Я не знаю никакой Светы, – чуть было не заплакал режиссер и прижал лопату к себе.
– Если вы ее не знаете, тогда откуда она знает ваш адрес?!
– Честное слово, понятия не имею. Сегодня я договорился встретиться со своей любовницей. У меня были свои планы на вечер.
– Вас шантажировали в последнее время?
– Нет.
– Вам говорили про кассету?! – чуть было не закричала я во весь голос.
– Один раз звонила какая-то умалишенная и говорила про какую-то кассету…
– А вы?
– Если я буду воспринимать все близко к сердцу, то я загнусь на следующие же сутки. Меня каждый день шантажируют с какой-нибудь кассетой. Я не обратил на это внимания.
– Тогда зачем она продиктовала мне ваш адрес?
– Не знаю. Может быть, она нашла его на киностудии. В принципе мой адрес можно узнать без особого труда и денег. Я вообще не понимаю, про кого выговорите…
– Про ту девушку, с которой вы спали в гостиничном номере…
– Если я буду запоминать всех девушек, с которыми сплю…
– Вы еще играли в гинеколога.
– Иногда я балуюсь какими-нибудь играми. Это нужно для полного расслабления организма… Я не вижу в этом ничего ужасного. Каждый удовлетворяет свои потребности, как ему нравится.
Мне хотелось верить режиссеру, уж слишком он был напуган, разбит и подавлен. Такой великий, недоступный и такой неземной стоит на кладбище с лопатой в руках и со слезами на глазах пытается убедить меня в том, что он знать не знает мою подругу Не выдержав, я достала из сумочки мобильный телефон и попыталась позвонить Светке, но и на этот раз у меня ничего не вышло. Светкин мобильный был недоступен и находился вне зоны действия сети.
– Ну что? – тихо спросил меня плохо выглядевший, уставший Денис.
– Мобильный выключен.
– Может, она где-нибудь загуляла? Ты же сама видела, что этот мужик встречался со своей любовницей.
– А клипса?
– Может, у этой артистки в сумочке были точно такие клипсы?!
– Нет. Светка знает, что я за нее переживаю. Если бы она пошла в разнос, то не отключала бы свой телефон.
Я и сама чувствовала всю нелепость этой ситуации и как-то нервно пожала плечами. Мне показалось, что время остановилось и неизвестно когда стрелка циферблата пойдет дальше.
– Тогда пусть роет могилу, – тихо сказал Денис и подошел к режиссеру поближе. – Мужик, мы тут с тобой всю ночь стоять не будем. Мне самому в больницу нужно. Давай рой могилу и дело с концом!
– Я сказал вам всю правду…
– Копай! – закричал Денис и приставил к голове режиссера пистолет.
Режиссер стал громко стонать от боли в несгибающейся ноге и выкорчевывать из земли куски глины.
– Я сейчас свалюсь…
– Копай!
– Не могу…
– Копай, сволочь, или я нажимаю на курок!
Режиссер обреченно посмотрел на рукоятку револьвера и все с теми же стонами продолжил копать.
– Я не знаю никакой Светы и никогда не знал…
Неожиданно он отбросил лопату, упал в небольшую выкопанную яму и стал громко рыдать… Эти рыдания чуть не разорвали мое сердце, чуть не вывернули его на изнанку.
Громкие мужские рыдания перемешивались с разбушевавшимся ветром, сгибавшим стволы деревьев. Я
