– Привет. А я уже уходить собралась, – начала было я, но сразу замолчала.
Вадим был ужасно расстроенным и даже не пытался этого скрыть.
– У тебя что-то случилось?
– Да так, небольшие неприятности.
– Ты уверен, что небольшие?
– Думаю, что да.
– На тебе лица нет. Такой бледный…
– На работе проблемы. А где моя жена?
– Спит.
– Как это спит?
– Она немного выпила. Я привезла ее домой и уложила спать.
– А ты почему трезвая?
– Потому что я за рулем.
Вадим усмехнулся, прошел на кухню и сел.
– Ты хочешь сказать, что моя жена стала пить в гордом одиночестве?
– Она не стала пить. Она просто выпила. Можно подумать, ты никогда не выпивал.
– Один – нет.
Я посмотрела на часы и развела руками.
– Ладно, мне пора ехать. Не буди ее. Пусть хорошенько выспится.
Вадим закурил, подошел к окну и присел на подоконник.
– Милка наверно тебе жаловалась на меня? – неожиданно спросил он.
– А почему она должна на тебя жаловаться?
– Ну вы же лучшие подруги. У вас есть какие-то тайны.
– Мы своих мужей никогда не обсуждаем. – Вадим усмехнулся и затянулся глубокой затяжкой.
– Так уж и не обсуждаете! Я просто уверен, что вы мне все косточки перемыли.
Я почувствовала, как меня охватывает сумасшедший гнев, готовый вот-вот вырваться наружу. Мне было жалко пьяную Милку, которая пошла на преступление от собственной беспомощности и жуткого отчаяния, жалко ее соперницу, которая, возможно, поплатилась жизнью. И все это из-за мужчины, который играл судьбами двух близких женщин. Метнув в сторону Милкиного супруга злой взгляд, я раздраженно проговорила:
– Ходят слухи, что тебя семейная жизнь не устраивает. Гулять-то ведь тоже умеючи надо. А не можешь – не берись.
– Я так и знал, что Милка что-то напела. Не зря она сегодня так нажралась.
– Нажралась потому, что ты ее до этого довел. Ты хоть видел, как другие мужики гуляют?! Тихо, мирно. Для семьи совсем незаметно. А ты что творишь?! Ты посмотри, до чего ты жену-то довел!
Вадим ударил кулаком о стену и с отчаянием произнес:
– Ты меня жить не учи! Мне самому хреново. Я знаю, что виноват перед Милкой. Влюбился я, понимаешь, влюбился…
– Как влюбился, так и разлюбишься. Когда-то ты Милку любил и, если я не ошибаюсь, очень сильно.
– А я разве сказал, что теперь ее не люблю? Просто сейчас я люблю ее как друга, но не как женщину. Это совсем другое, понимаешь?
– Не понимаю. Ты забыл, что твоя жена в первую очередь женщина и относиться к ней надо подобающим образом!
Вадим встал и нервно заходил по кухне.
– Вика, я же тебе сказал, что мне сейчас тоже нелегко. Я, может, больше Милки мучаюсь. Она напилась да спать завалилась, вот и все ее мучения. А у меня теперь целую ночь голова кругом идти будет.
– А с чего это у тебя голова будет кругом идти? – насторожилась я. – С любовницей сегодня встретиться не получилось? Наверно, именно поэтому ты сегодня так рано домой пришел.
Вадим снова присел на подоконник и бессильно опустил руки. Было видно, что он очень страдает. В этой игре, где были трое, страдали все. Страдал неверный муж, страдала измученная ревностью жена, страдала уставшая от бесперспективности отношений любовница.
Губы Вадима заметно дрожали. Вадим не был подлецом. Он вместе с Милкой создавал иллюзию примерной пары, на которую многие смотрели с нескрываемой завистью. Теперь это была своеобразная игра в счастливый брак, где одна исполняла роль жены, а другой мужа. Они старались изо всех сил, насколько это было возможно. В последнее время Вадим как мог баловал Милку, покупал ей кассеты с новыми фильмами, водил в кафе, но всегда, даже когда они занимались любовью, Милка чувствовала, что они не одни, что в его душе, в его мыслях и в его сердце – та, другая. Она устала от ощущения, что каждую минуту кто-то дышит ей в спину. Вадим тоже был измучен двойственностью положения. Он не мог решиться оставить жену и не мог отказаться от праздника необузданных страстей, который ждал его у любовницы.
