смогли их получить. Окружающие нас люди смотрели на меня и на Милку так, словно мы прокаженные, и даже разговаривали с нами, отходя от нас на приличное расстояние, будто рак – вирусная инфекция. Мы чувствовали себя изгоями. Но мы пережили этот страшный удар и даже научились не удивляться предательству.
– Подруга, ты так и не ответила, где ты живешь, – перебил мои мысли мерзкий тип, усевшийся рядом.
– Я тебе не подруга и никогда ею не была, – произнесла я злобным голосом и подумала о том, чтобы остановить машину и пересесть в другую.
В этот момент «жигуленок» повернул в совершенно ненужном мне направлении и увеличил скорость.
– Мне совсем в другую сторону! – Я ударила водилу по плечу и посмотрела на него ничего непонимающими глазами. – Дед, ты что, совсем забыл, куда ехать?! Мне в другую сторону!
Браток, сидевший рядом со мной, громко рассмеялся и, как бы забавляясь, произнес:
– Ну все, подруга, ты попала… Ты даже не представляешь, как ты попала…
– Да что, в конце концов, происходит?!
Водила повернулся к братку и пробурчал:
– Саня, да усыпи ты ее на фиг. А то она сейчас брыкаться начнет…
Это были последние слова, которые я слышала. Какой-то вонючий платок, накинутый на лицо… Какая-то бездна, сумасшедшая тяжесть в голове… Я не знаю, на какой период времени меня отключили. Я очнулась в комнате без окон. Железная дверь и тусклый, нервирующий свет… Потерев глаза, я схватилась за голову и тихонько застонала. Голова болела так сильно, словно ее взяли в тиски и давили что было сил.
– Господи, больно-то как…
Я опустила глаза и посмотрела на лежащую рядом со мной сумочку. Я поспешила найти сотовый телефон, но его не было. Значит, я не могу позвонить Юрьевичу. Я почувствовала, как сжалось мое сердце. Моя ложь выльется наружу. Юрец поймет, что ни в какой магазин я не ходила, а пропала в неизвестном направлении.
Через несколько минут я собралась с силами и постаралась встать. Затем подошла к железной двери и постучала.
– Эй, есть кто-нибудь?! Помогите, пожалуйста! – За дверью было тихо, вроде никому до меня нет дела. Самое страшное – это неизвестность. Я не знала, что ждет меня впереди и сколько времени мне придется сидеть в этой комнате. Не выдержав, я стала разбегаться и стучать о железную дверь ногами. Но и это не дало результата. Только боль в отбитых ногах и лишняя нервотрепка.
Я потеряла счет времени и даже не отреагировала на то, что открылась дверь. На пороге появился браток, сидевший рядом со мной в машине. Подойдя ко мне поближе, он сел рядом со мной на корточки и закурил сигарету, пуская едкий дым мне в лицо.
– Ну что, подруга, очухалась? Или тебе не нравится, когда тебя называют подругой? Хочешь, будешь телкой? Хочешь?
– Не хочу.
– А кем ты хочешь быть? Говори, кем?
– Никем.
– Ты хочешь сказать, что ты никто и зовут тебя никак?
Я не сомневалась в том, что браток был под кайфом. Его язык слегка заплетался, а в глазах читался дурман. Слегка приподнявшись, я посмотрела на братка умоляющим взглядом и, чуть не плача, произнесла:
– Где я? Что тебе нужно?
– Лично мне от тебя ничего не нужно. Хотя, если честно, я бы не отказался тебя разочек трахнуть.
– А кому я понадобилась?
Браток наклонился к моему лицу и прошептал:
– Одному серьезному человеку.
– Какому человеку? Я его знаю?
– Нет. Но я думаю, что у тебя еще будет возможность познакомиться.
– Он хочет денег? Он хочет потребовать выкуп у моего мужа?
В груди сжался комок нервов, я начинала задыхаться.
– При чем тут деньги? У тебя что, много денег?
– Нет.
– А у человека, с которым ты познакомишься, много. Зачем ему еще, если ему свои девать некуда?!
– А где мой телефон?
– У меня.
– Отдай мне его, пожалуйста.
– Не могу?
– Но почему? – Я всхлипнула и почувствовала как по щекам потекли слезы.
