беспокоить. Так разошлись наши пути. Правда, от общих знакомых я слышал о том, что он по-прежнему пользуется благосклонностью женщин, является их любимчиком и разбил не одно женское сердце, а иногда не брезгует и воровством у некоторых любвеобильных дамочек. А потом случилось самое страшное. Отец трагически погиб.
– Как?! – воскликнула я.
– Он уехал в командировку в Сибирь и… Его нашли застреленным, в гостиничном номере.
– Что? – мы с Наташкой задали вопрос одновременно и обе уставились на Илью испуганными глазами.
– Вы так удивляетесь… – посмотрел тот на нас недоуменно. – Как будто никто на этом белом свете, кроме моего отца, никогда не погибал от руки убийцы… Но ведь такое происходит сплошь и рядом. Сейчас чуть ли не каждый день убивают какого-нибудь бизнесмена, а мой отец был не просто бизнесменом – он был очень удачливым, влиятельным и крупным бизнесменом! Такие люди, как известно, всегда входят в группу риска и находятся под прицелом очень многих недоброжелателей и криминальных элементов.
– Мы все это знаем. Но нам всегда казалось, что это все где-то далеко, – пояснила я. – А тут твой отец… Надо же, убили в гостиничном номере… И что, никто никого не видел и ничего не слышал? Ведь кто-то же посторонний проник в номер!
– Человек, убивший отца, вошел к нему не через дверь, как установило следствие. Номер находился на первом этаже, но рядом с постом дежурной по этажу, да и в саму гостиницу никто из посторонних не заходил. Все служащие, работавшие в отеле в ту ночь, были опрошены и дали свои показания. Убийца попал в номер через окно. Причем окно никто не разбивал, не взламывал щеколду. Отец открыл окно сам. Это тоже доказало следствие.
– Как это сам? – снова, совершенно не сговариваясь, словно по команде, спросили мы с Наташкой в один голос.
– Видимо, он знал того, кто постучал ему в окно. Поэтому и открыл. На оконных задвижках отпечатки отца.
– Вот это дела… – я почувствовала, как у меня перехватило дыхание.
– Действительно. У меня аж мурашки по коже! – съежилась Наташка.
– Так вот. Я это все к чему говорю… – продолжил Илья. – Нашлась свидетельница.
– Какая свидетельница?
– Обыкновенная, – на лице Ильи появилась нервная усмешка.
– Ну, расскажи. Не тяни! Не трави душу!
– Она видела у гостиницы человека, который очень сильно похож на меня.
– На тебя? – мне показалось, что кто-то зашатал стоящий подо мной стул.
– В том-то и дело, что на меня. Так как все ближайшее окружение отца ничего не знало о судьбе Влада, с которым мы не общались несколько лет, все шишки посыпались на мою голову. Мне устроили очную ставку со свидетельницей, и она сразу опознала меня.
– Но зачем тебе убивать своего отца? Ты и так его единственный наследник! – не могла я не задать крутившийся в голове вопрос.
– Тот же вопрос задало себе и следствие. У меня действительно не было для убийства никаких мотивов. Все документы и так уже были оформлены на мое имя. Я находился с отцом в хороших дружеских отношениях, прекрасно работал под его началом… Кстати, я всегда поражался его могучей трудоспособности, самопожертвованию и самоотдаче делам компании. Так вот, о следствии. Была рассмотрена и такая версия: несмотря на то что я единственный наследник, мне захотелось свергнуть отца, завладеть наследством и прийти к единовластному правлению компанией. Мол, мы с отцом ругались на почве бизнеса и у нас были большие разногласия. Но это не подтвердилось. В гостиничном номере не нашли моих отпечатков пальцев. Вообще-то отпечатки были там стерты, но все же несколько отпечатков осталось. И принадлежали они… Владу.
– Ох, ну сволочь он порядочная! Убил родного отца… – я прикусила губу и едва не упала со стула.
– Порядочных сволочей не бывает, – тут же поправила меня Натка. – Сволочь и есть сволочь. А братец твой и правда сволочь. Не нашел других, более цивилизованных, методов примирения. Ну разве так можно? – не сдержалась моя подруга.
– Хм… наверное, Влад, разрешив семейный конфликт подобным образом, посчитал, что он вполне цивилизованный.
– И что было дальше?
– А дальше все было как в любом фильме про преступление.
– А как в фильмах про преступление? – никак не могла успокоиться я.
– Влада стала искать милиция.
– Да не нашла, – тут же сделала я заключение.
– Не нашла. С тех пор его след затерялся.
– И сколько времени назад его след затерялся?
– Почти пять лет.
– Пять лет?!
– Много или мало?
– Прилично.
– И я про то же, – Илья вновь нервно закурил.
