– О том, что здорово иметь родительский дом, а тем более такой, как у тебя. Изысканность, порода и аристократизм – вот основные черты твоего дома. Ты родилась в семье творческой интеллигенции и всегда к ней принадлежишь. Тебе не нужно делать себя самой… Со мной совсем другая история, я провинциалка, родившаяся в рабоче-крестьянской семье. Мои предки в жизни не пробовали хорошего коньяку, они даже не держали его в руках, а если бы им и дали такую бутылку, то они просто не стали бы его пить. Им никогда не нравились мои мысли, идеи, образ жизни, который я выбрала, они не любят Москву, а предпочитают жить в провинции и считают, что совсем не обязательно хватать звезд с неба. Я же их прямая противоположность, я всеядная, и мне вечно чего-то не хватает. Москва, конечно, встретила меня не хлебом и солью, но здесь я смогла удержаться и довольно неплохо себя реализовать. Я завидую тебе в том, что у тебя есть воспитание, а это очень важно… У меня его нет и никогда не было. Я же бывший ребенок улицы, понимаешь? Мы с тобой выросли в разных условиях, а сидим за одним столом и не ощущаем никакой разницы… Я сделала себя сама и воспитала себя тоже сама.
– Тогда пьем за тебя, моя дорогая! – Златка наполнила бокалы. – И Бог с ним со всем, главное, что мы живем так, как считаем нужным, как подсказывает нам наше…
Мы подняли бокалы и с удовольствием выпили их содержимое.
– Сразу перестал болеть нос, – засмеялась я.
– Что же нам теперь делать? – задумалась Златка. – Как ты думаешь, эти братаны будут нас искать?
– Может, и будут, а может, им сейчас не до нас, все-таки там у них война началась… Только лишь бы они знали, кто замочил их товарищей, а не подписали это дело под нас. А то подумают, что это кто-нибудь пришел нас освобождать и положил головушки ихних братушек.
– Только этого еще не хватало… – проговорила Златка. – Слушай, а, по-моему, тот великан воспылал к тебе чувствами.
– Да, но только до того момента, пока не услышал, что мы занимаемся гоп-стопом на трассе, – засмеялась я. – Он гребец по жизни, понимаешь, гребет и ищет, где можно получше остановить свою лодку.
– Представляю, каких размеров у него весло! Ты когда с ним танцевала, я обратила внимание, как оно выпирает из штанов. Целое веслище! – захохотала подружка и схватилась за живот.
Когда наконец мы вволю насмеялись, я задумалась и произнесла:
– Знаешь, все это, конечно, хорошо, но в последнее время мы постоянно попадаем в какие-то скверные истории, которые несут в себе угрозу для нашей жизни. Нам нужна страховка.
– Как это?
– Нужно подстраховаться на тот случай, если нас будут искать. Нужен кто-то, кто сможет за нас заступиться в самый неприятный момент. Улавливаешь?
– Может, нам стоит на время уехать из Москвы? Давай слетаем в Штутгарт, поживем на вилле у твоего Ганса… И ему за счастье побыть с любимой женщиной, и нам польза: отдохнем немного, забудемся. Как ты?
– Думаю, что пока такой необходимости нет, это только в том случае, если уж нас совсем прижмет. Видишь ли, там его проклятая родня наседает на меня с тем, чтобы мы наконец узаконили наши отношения и жили в Штутгарте на этой роскошной вилле, а я рожала ему детей и прекратила поездки в Россию. Ты же знаешь, для меня такие перспективы настолько чудовищны, что мне уже совсем перехотелось летать в Германию.
– Есть женщины, которые спят и видят такие перспективы, – задумалась Златка.
– Но только не я. Я там всегда буду чужая… Второсортной женой, понимаешь? Ребенок, которого я рожу, по их понятиям, никогда не будет чистокровным арийцем. Мы с ним еще не расписаны, а я уже слышу националистические нотки в их речах. Я русская и горжусь этим и не хочу становиться немкой. А кроме того, меня добивают его педантичность, мелочность, расчетливость. Эти черты очень присущи немцам. Конечно, наши отношения далеко зашли. Но, честно говоря, своей немецкой аккуратностью и занудством он меня уже порядком достал.
– Тогда на черта он тебе упал?! – вскипела Златка. – Я не могу доверить свою лучшую и, заметь, единственную подругу такому идиоту, как этот Ганс. За четыре года он, по-моему, подарил-то тебе только эту БМВ, которую через неделю угнали.
– Да, он мотивирует это тем, что мне в России хорошая машина ни к чему, мол, все равно угонят. В Германии – все к моим ногам, а у меня на родине – шиш. Жучара.
– Да еще какой, – поддержала подруга. – Знаешь, я, кажется, придумала… Тебе же известно, что в последнее время я завязала отношения с Грачом. Кирилл Грачев известный криминальный авторитет в нашем городе… Так вот, мы с ним познакомились в Центре борьбы со СПИДом.
– Он что, болен?
– Да нет. Боже упаси, я с ним спала несколько раз.
– Что же он тогда там делал?
– У него там брат при смерти, последние дни доживает. Мать говорит, что они переводят его в хоспис, так как он обречен. Снял девочку на Тверской… И вляпался. Дорого же она ему стоила. Короче, Грач приехал к брату, а я – к матери на работу. Грач искал мою мать, хотел поговорить о здоровье брата, совал баксы, но мать ничего не взяла… У него иммунная система ослабленная, он все равно покойник. Зачем человека обманывать? Его и так как могли поддерживали различными лекарствами, но теперь все, больше нет смысла. В хосписе ему будет полегче, там все такие. Их там учат не чувствовать боли и воспринимать смерть как Божий дар.
– Это как?
– Да у меня там родители часто по работе бывают и меня с собой брали. Там лежат обреченные больные, которых психоаналитики учат не бояться смерти, а даже полюбить ее, принять как должное, прощать всех недругов и любить врагов. При хосписе есть небольшая церковь, где всегда можно исповедаться и замолить грехи. Там все равны, понимаешь, и люди не чувствуют себя изгоями общества. Каждые десять дней кто-нибудь умирает, но умирает с улыбкой на лице, простив обидчиков и получив прощение свыше. Там у людей свой маленький мир, свое государство, порой они забывают о своей болезни, знакомятся, даже влюбляются… Люди должны умирать счастливыми, даже если у них такая страшная болезнь, как спид. Ведь, по сути, спидом может заболеть каждый, это как карточная игра, безгрешных людей просто не существует в природе.
– Так, а что там с Грачом?
– Ну вот, я зашла к матери, а он сидел у нее в кабинете. Он предложил меня подвезти, и мы несколько раз встретились. На длительные отношения, конечно, я не рассчитывала, у него все-таки жена и дети, но на легкий флирт вполне. Так вот, я к тому, что нужно ему позвонить, он с понятиями, в городе имеет авторитет, ко мне неплохо относится… И попросить вытащить нас из этой катавасии.
– Ты думаешь, он поможет?
– А то нет, куда он денется?
– Тогда наливай и звони прямо сейчас ему на мобильный. Он же знает, чья ты дочь, а при его образе жизни не грех и заболеть чем-нибудь серьезным… Так что он должен понимать, что когда-нибудь твои родители могут пригодиться не только его брату, но и ему, – сказала я.
Златка наполнила бокалы.
– Слушай, Валюха, а удобно? Все-таки три часа ночи.
– Сама говоришь, что он с понятиями, значит, должен понимать, что нам тянуть не очень хочется, мы попали в беду и нашей жизни угрожает опасность.
– Ладно, звоню, только давай сначала выпьем.
Мы выпили и изрядно запьянели. Златка притащила свою записную книжку и отыскала телефон Грача.
– Кликухи у них какие-то: Грач, Волк… Прямо настоящий детский зоопарк со сказочными персонажами.
– Зверинец, – подтвердила подружка и стала набирать номер.
Я залезла прямо на стол, подвинулась поближе и подставила к трубке ухо, слыша при этом, как бьется мое сердце. Златка волновалась не меньше моего.
