болела. Она повисла на своем напарнике и о чем-то мило беседовала.
– Пойдем потанцуем.
– Я не танцую.
– Почему?
– Потому что не хочу.
– А ты красивая.
– Спасибо, только не по твою душу.
– В смысле?
– В том смысле, что я была бы не против, если бы ты вернулся на свое место, предоставив мне возможность побыть одной.
– Как тебя зовут? – спросил этот придурок. Нет, он совершенно не замечал моего пренебрежения, должно быть, у него на это просто не хватало ума.
– Валя.
– И меня Валя, – засмеялся он.
– Мне, конечно, очень приятно встретить своего тезку, но пойми правильно, мне хочется побыть одной.
– Пойдем к нам за столик.
От этого предложения я чуть не упала со стула и зло уставилась на эту человекообразную обезьяну.
– Прости, но с чего ты взял, что я страдаю от одиночества?!
– Что ты такая нервная, я же с тобой по-хорошему При мысли о том, что эта горилла может обойтись со мной по-плохому, у меня слегка задрожали коленки и срочно захотелось выпить. Тут произошло самое неприятное. Видимо, братва заинтересовалась отсутствием своего товарища и с интересом вытаращилась в мою сторону, обернулся и Витька. Сначала мне показалось, что он никак не отреагировал, так как сразу отвернулся, но через пару секунд повернулся снова и стал меня нагло разглядывать, точно так же, как тогда на трассе Питер-Москва. От этого взгляда мне стало совсем худо, и я молила Бога, чтобы Витек меня не узнал, ведь и в самом деле мой нынешний вид сильно отличается от того потрепанного, какой он созерцал в прошлый раз. Я улыбнулась горилле – Валентину, взяла его за руку и мило произнесла:
– Пойдем.
– В смысле?
– Я говорю, что приглашаю тебя на танец.
– А, да, конечно, я и подошел к тебе, чтобы пригласить танцевать… – растерялся он и слегка покраснел.
Мы встали из-за стола и направились к пятачку, на котором топтались танцующие. Проходя мимо Златки, я чуть задержалась и быстро произнесла:
– Нужно срочно сматываться отсюда, по-моему, этот тип нас узнал.
Златка бросила взгляд в сторону Витька, он смотрел то на нее, то на меня.
– Сделаем вид, что мы идем в туалет, – шепнула мне она. – Как только музыка заканчивается, сразу направляемся туда.
– Договорились, – нервно ответила я и принялась кружиться в танце со своим верзилой. То, что он от меня в диком восторге, было понятно, как дважды два. Валентин сгреб меня в охапку и питался казаться галантным кавалером.
– Это твоя подруга? – спросил он.
– Да.
– Тоже красивая.
Витек приподнялся из-за стола и по-прежнему посматривал в нашу сторону.
– Где ты работаешь? – Он явно хотел узнать про меня побольше, наверное, рассчитывал на более длительное знакомство.
– Я журналист, работаю в газете.
– Ничего себе! – присвистнул верзила и взглянул на меня с таким восхищением, словно я сказала, что работаю директором какого-нибудь крупного завода. – А о чем пишешь в своих статьях? – не унимался он.
"Про таких братушек, как ты, – хотелось сказать мне, – про ваши праздники и будни. И про ваши общаковые мероприятия тоже”.
– Да так… А в чем, собственно, дело?
– Да ни в чем, просто у меня никогда не было образованной женщины, в основном одни челночницы да продавщицы.
Этот придурок решил, что я тоже должна войти в плеяду его замечательных женщин. Нет, с мозгами у него и в самом деле туговато.
– Ты каким видом спорта занимался?
– Я гребец, сам из Питера, у нас там целая база. Раньше даже в Олимпийских играх участвовал. Медалей куча… А сейчас веса много набрал, да и в основном в Москве тусуюсь, а здесь, как тебе известно, никто не гребет, это в Питере все на гребле помешаны. Я сейчас другой деятельностью занялся.
Все с ним понятно, так я и знала: его мозгов хватает только на то, чтобы подумать, как правильно взять весло и первым догрести до заданной цели. И как я сразу не поняла, что он гребец, ведь он ко мне за столик так запросто подгреб, а выгребаться никак не хотел. Он и руку-то мою словно весло держит.
– А как ты догадалась, что я бывший спортсмен? Это у тебя профессиональное, да?
Нет, он действительно конченый придурок, его тупость начала меня порядком раздражать.
– Я когда тебя увидела, то сразу поняла, что ты неплохо гребешь, – ухмыльнулась я. – А теперь, значит, ушел из большого спорта и занялся криминальной деятельностью?
– А как ты узнала? – Он сделал удивленное обезьянье лицо и со всей силы прижал меня к себе.
– Эй, пусти, мне больно! – Я постаралась оттолкнуть этого великана.
– Прости, но сегодня я тебя от себя не отпущу, ты мне понравилась, – пылко произнес он.
– Спасибо за честь, но боюсь, что я совсем не разделяю твою точку зрения. Послушай, а ты когда в Питере греблей занимался, с лодки падал?
– Ну конечно, а как же без этого?
– Все понятно, значит, ты ударился головой о какой-нибудь большой камень. И как я сразу не догадалась!
– То есть? – обиделся Валентин.
– Да нет, это я так, сделала для себя соответствующий вывод. Просто у меня были кое-какие сомнения, а теперь они рассеялись.
– Я что-то не пойму, к чему ты клонишь.
– И не пытайся, – махнула я рукой, – у тебя все равно не почучится.
По всей вероятности, горилла Валентин обиделся, так как не произнес больше ни слова. Я посмотрела на столик, за которым сидел Витек, и вздрогнула: его на месте не было. Наконец музыка закончилась. Я махнула Златке, и мы собрались было направиться к выходу, но Валентин сжал мою руку и спросил:
– Ты от меня сбегаешь?
– Да, но всего на пару минут… В туалет хочется.
– Иди, конечно, – растерялся он и отпустил мою руку.
Я весело ему подмигнула и зашагала в сторону туалета. И лишь зайдя в дамскую комнату, спокойно вздохнула, поправила прическу и произнесла:
– Что, Витька нигде не видно?
– Да он нас и не узнал, – беззаботно сказала Златка, подкрашивая губы.
– Не скажи… Пялил свои глаза по очереди то на меня, то на тебя.
– Я была бы удивлена, если бы он их не пялил. Мы с тобой две яркие шикарные женщины, вспомни хотя бы один день, когда мужчины не пялили на нас глаза.
– Так-то оно так, – не унималась я, – но у меня дурное предчувствие… В общем, уходим отсюда. Давай посидим у меня дома, если хочешь, оставайся ночевать, а завтра выспимся и поедем на работу.
– Тебе и вправду здесь надоело?
