очень хорошо это знала.
– Подруга, ты все? Открывай дверь!
Но я не отвечала и не открывала дверь. Я тупо смотрела на потолок и не двигалась.
– Подруга, ты меня слышишь?! Ты вообще реагируешь на то, что я говорю?!
А затем стал раздаваться какой-то стук, который становился все сильнее и сильнее. Сначала отлетела защелка и распахнулась дверь. Мужчина взял меня за шиворот и потащил по коридору. Я начала сопротивляться и упираться.
– Я тебя умоляю! Пожалуйста, отпусти меня! Отпусти!!!
– А ну-ка, давай в комнату, гадина! Или я тебя раньше времени прикончу! У тебя еще есть несколько часов для того, чтобы насладиться жизнью!
– Я так наслаждаться жизнью не умею! Не убивай меня, пожалуйста.
– Давай вперед! Двигай ногами, я сказал!!!
Когда мужчине все же удалось затащить меня в комнату и бросить на пол, я закрыла лицо ладонями и зарыдала.
– Дура, больше в туалет не просись, – усталым голосом произнес мужчина. – Раз ты по-человечески не понимаешь, то ходи прямо здесь. Под себя ходи! Недавно Калач звонил.
– И что? – Я тут же убрала руки от лица и посмотрела на мужчину глазами, полными надежды.
– Хреновы твои дела! Вот что.
– В смысле?
– В смысле того, что Череп в кабаке сидит и в ус не дует. Все тихо-спокойно. Калач ему еще раз позвонил и напомнил, а то, может, грешным делом, он ночью слишком сонный разговаривал, ничего не понял. Заснул, а утром проснулся и подумал, что ему все приснилось.
– И что?
– Ничего. Калач ему позвонил, а тот трубку швырнул и даже разговаривать не захотел. Два раза швырнул, сказал, что ошиблись номером. Мог бы хотя бы ради приличия попросить о том, чтобы тебя не убивали, да он и разговаривать не хочет. Вот такие дела. Так что время идет, а шансов у тебя все меньше и меньше. Чует наше сердце: он Потапа грохнул, свою вину чует и, чтобы ничья была, нам отдает тебя на растерзание, чтобы не обидно было.
Дверь вновь закрылась, и я осталась одна. У меня не было сил ни сетовать на судьбу, ни биться в истерике, ни просить о помощи. У меня вообще ни на что не было сил…
Я не знаю, сколько прошло времени, но я уже сбилась со счета. В комнате было всего одно небольшое окно, забитое досками. Я не знала, какое время суток было на данный момент, потому что комната освещалась тусклым искусственным светом.
Когда за дверью послышались чьи-то шаги, я напряглась и почувствовала, что идут за мной для того, чтобы меня убить, потому что мое время пребывания в этом доме уже истекло. Недолго думая, я залезла на диван и прыгнула на журнальный стеклянный стол. Стол тут же треснул. Взяв самый маленький, но самый острый осколок битого стекла, я подошла к двери и приготовилась к нападению. Острое стекло в руке – это не так уж мало для самообороны.
Дверь распахнулась, и я бросилась вперед, вытянув руку с осколком, но тут же резко остановилась…
Глава 15
Передо мной стоял Майкл и с ужасом смотрел на меня.
– Ника, это я, Майкл.
– Майкл?! Что ты здесь делаешь? Как ты сюда попал?
– Ника, я пришел сюда, чтобы тебя спасти.
– Ты? Меня?
– Ну да. Ты же в беде.
– Майкл! Господи, я не знаю, откуда ты взялся, но ты не представляешь, как здорово, что ты пришел! Как же все-таки здорово!
Я кинула злосчастный осколок на пол и бросилась к Майклу на шею. Затем посмотрела на его пистолет и спросила растерянно:
– Майкл, а где те двое?
– Отдыхают.
– Ты их убил?
– Я же тебе сказал, что они отдыхают. Пошли быстрее. Нам нельзя терять время. В любую минуту сюда может кто-нибудь приехать, и тогда мы уже точно не сможем отсюда выбраться.
Кивнув в знак согласия, я бросилась к своей сумочке и побросала туда вываленные на журнальный столик косметику, мобильный телефон, блокнот, ключи и еще целую массу различных ненужных вещей.
– Ника, нам пора.
Повесив сумочку на плечо, я взяла Майкла за руку и решительно направилась к выходу.
– Они забрали у меня сканер и магнитофон.
– Думаю, они тебе больше не понадобятся. Или ты по-прежнему хочешь меня записывать?
– Нет. Просто аппаратура дорогостоящая.
– Человеческая жизнь намного дороже.
Как только мы вышли из комнаты, я вскрикнула и с ужасом посмотрела на лежащего в коридоре мужчину с внешностью боксера, во лбу которого красовалась жуткая рана. От увиденной картины меня замутило, а перед глазами все поплыло.
– Ты его убил…
– Я же сказал, что он отдыхает.
– А я даже выстрелов не слышала.
– Не знаю, как ты могла их не слышать. У меня глушителя нет.
– Наверное, я находилась в жутком состоянии. Я вообще ничего не видела, ничего не слышала и ничего не понимала. Господи, Майкл, мне даже страшно подумать о том, что было бы, если бы ты не пришел.
– Ты не думай. Все плохое уже позади.
Как только мы вышли во двор, я вцепилась в Майкла обеими руками, стараясь не смотреть на еще одного лежащего во дворе застреленного мужчину.
– Этот тоже отдыхает?
– Отдыхает.
Из кармана брюк второго раздавались позывные мобильного телефона, и от этих громких звонков мне становилось все хуже и хуже.
– Майкл, что-то мне нехорошо.
– Что с тобой?
– Я боюсь упасть в обморок. Перед глазами все плывет.
– Тут недалеко моя машина.
Мы покинули этот страшный дом. Майкл распахнул передо мной дверцу роскошной машины и бережно уложил на заднее сиденье.
– Ты как?
– Немного легче.
– Думаю, что тебе лучше полежать.
Как только машина тронулась, я достала из сумочки носовой платок и промокнула глаза.
– Майкл, ты как принц из сказки. И откуда ты только взялся?
– Из Соединенных Штатов Америки, – весело ответил Майкл и увеличил скорость. – А ты говорила, что сказка закончилась. Она только начинается.
– Как ты меня нашел? Как ты вообще узнал про этот дом и про то, что меня здесь держат? Я ничего не понимаю. Вообще ничего. Какая взаимосвязь… Ведь я даже тебе не звонила. Я звонила Черепу. Тебе сказал про меня Сан Саныч? Но откуда он знает, где именно меня держат? Ничего не понимаю… Ничего.
– Я вообще не разговаривал с Санычем.
– А как же ты меня нашел?
– Я просто стоял возле твоего дома. Я словно что-то чувствовал. Мне не хотелось с тобой расставаться,
