– Я перевяжу. У меня в кармане платок есть.
Я закатала штанину, достала носовой платок и принялась перевязывать ногу.
– Ну, что там?
– Ничего страшного. Жить буду.
– Смотри, а то, может, зашить чего надо?
– В Москве зашью. Что с Кариной?
– Ранило сильно. Сейчас «скорая» приедет.
– А кто вызвал?
– Ребята из службы безопасности.
Увидев двух арабов из службы безопасности, которые чем-то накрывали тела несчастных девушек, я почувствовала себя гораздо лучше и поняла, что люди Спартака бежали и не будут отстреливать тех, кто остался в живых.
– Уже и «скорая», и полиция мчится, – усталым голосом сказала Катерина и попыталась сдуть со своих бровей сажу. – И даже труповозка. Жалко девчонок. Я с ними часто пересекалась. Девчонки на работу приехали, а не за смертью. Этот гад на катере сбежал?
– Какой гад? – вздрогнула я.
– Ну тот, из-за которого весь этот сыр-бор приключился. Анатолий хренов.
Я внимательно посмотрела на Катю, стараясь понять по ее лицу, видела ли она, как я застрелила Анатолия, или нет. Судя по всему она этого не увидела. Возможно, она посмотрела в сторону причала, когда катер уже отплыл.
– Он уплыл, – глухо ответила я.
– А куда?
– Не знаю. В море.
– Понятное дело, что не в пустыню. Сбежал, значит. Хоть бы там на его катер акула какая набросилась. Нельзя же так, чтобы ему никакого наказания не было. Так не бывает.
– Поверь мне, он уже наказан. Еще как наказан.
Я встала, полезла в карман, выгребла все свои доллары, отсчитала ровно на билет и протянула остальные Кате.
– Это что? – удивилась она.
– Доллары.
– Вижу, что не рубли.
– Я тебе обещала за снотворное сотку, но даю больше. Возьми, это твое.
– Не нужны мне твои баксы.
– Тебе не нужны, а твоему отцу на операцию нужны.
– Спасибо.
Катя взяла предложенные доллары и сунула их в карман. Я посмотрела на часы и глубоко вздохнула.
– Катя, я не могу ждать ни полиции, ни «скорой». У меня самолет. Уже идет регистрация. Мне было приятно с тобой познакомиться. Какой ужас, что все так вышло.
– А как же твой козел?
– Какой козел?
– Ну тот, который уплыл на катере. Вдруг он приплывет, а тебя нет.
– Мне это глубоко безразлично.
– Хотя по-своему ты права. Ему придется уже не с тобой общаться, а с полицией. В принципе он здесь ни при чем. Ведь не он же дом взорвал, а его хотели взорвать. Наверно, когда у него шок пройдет, он обязательно приплывет. Правда, ему уже будет негде остановиться, разве только в домике спасателя. Скорее всего, его в отель поселят.
Я грустно улыбнулась и подумала о том, что Анатолий никогда уже не вернется, потому что оттуда не возвращаются.
– Если Лена появится, я ей тоже передам привет. Как она только вынесет, когда все узнает…
– Конечно, передай ей привет. – Я опустила глаза, постояла несколько секунд и посмотрела на оставшихся в живых девушек, которые тихо плакали и пытались хоть немного прийти в себя.
– Девчонки, держитесь. Я уезжаю. Карина, сейчас приедет «скорая». Обязательно выздоравливай. Я с тобой незнакома, но я уверена, что ты очень хорошая девушка.
Лежавшая на куче пепла перебинтованная девушка с трудом улыбнулась и глазами ответила мне, что все будет хорошо. Двое арабов из службы безопасности постарались меня остановить, на ломаном русском объясняя мне, что я должна дождаться полиции и дать показания, но остановить меня было невозможно.
Выйдя за ворота, я увидела машину своего гида Махмеда, который тут же выскочил из автомобиля и бросился мне навстречу.
– Маша, мне позвонили. Через пару минут здесь уже будет полиция и «скорая». Где Анатолий?
– Уплыл на катере.
– Куда?
– Понятия не имею. Он передо мной не отчитывается.
– А ты куда?
– В аэропорт. У меня уже регистрация заканчивается, а мне в любом случае улететь надо, несмотря на то, что у меня на руках даже билета нет.
– Я отвезу тебя в аэропорт и отправлю ближайшим рейсом. У меня там знакомые. Тебе самой не улететь.
Я недоверчиво посмотрела на Махмеда, но поняла, что выбора у меня нет, и села в машину.
Как только машина поехала в сторону аэропорта, Махмед закурил и заметно занервничал.
– У тебя вообще багажа нет? – спросил он.
– Какой багаж, все сгорело.
– Говорят, в Москве двадцать с лишним градусов мороза.
– Ну и пусть.
– И как же ты без шубы и зимних сапог?
– Как-нибудь доберусь.
– Тебя кто-нибудь встретит?
– Нет.
– Почему?
– Потому, что меня могла бы встретить моя подруга, но мне неоткуда ей позвонить.
– Держи.
Махмед протянул мне мобильник.
– А вдруг я этим рейсом не улечу?
– Я же сказал тебе, что я тебя посажу.
– Но я не знаю номера рейса.
– Тогда давай я позвоню ей сам. Диктуй номер.
Я продиктовала номер телефона своей подруги.
Махмед довольно быстро дозвонился до Ладки. Когда он назвал номер рейса и время прибытия в аэропорт, он протянул трубку мне.
– Лад, ты меня встретишь? А то я без зимних вещей…
– А где твоя шуба? – послышалось на том конце провода.
– Потом расскажу. Телефон не мой, а связь денег стоит. Так ты меня встретишь?
– Встречу, конечно.
Я отключила телефон и протянула его Махмеду.
– Меня встретят, – улыбнулась я.
– Только перед отлетом тебе нужно в туалет забежать и умыться. Ты вся в саже. Если ты посмотришь на себя в зеркало, то не поверишь, что это ты.
– У меня нет никакого желания смотреться в зеркало, – нервно произнесла я и отвернулась в окно.
