помощи.
– Катя, спасибо тебе большое, – сердечно улыбнулась я. – Потом поблагодарить тебя уже не успею. Так что ещё раз спасибо! Послушай, запиши адрес мой. Будешь в Москве, обязательно заезжай в гости.
– Я не буду в Москве, – отрезала Катя. – Поэтому записывать адрес не имеет смысла. Не думаю, что когда-нибудь Серкан повезёт своих жён в Россию, а одну он меня туда не отпустит.
– Ну смотри, моё дело предложить.
– А моё дело отказаться. Пойми, здесь мой дом и я отсюда никуда! Глупо соскакивать с насиженного места, да ещё с такого. Здесь мой любимый человек и мои любимые драгоценности. Тут я счастлива.
Я смотрела на Катю и думала, что она обманывает саму себя. Она просто боится что-то изменить и попробовать жить самостоятельной жизнью. Нельзя быть зависимой и при этом оставаться счастливой. В моём понимании счастье – это свобода. Можно любить и… оставаться свободной. Скорее всего, Катя отлично понимает, что она – вещь, и Серкан не любимый мужчина, а её хозяин. Он её покупает. Она знает, на что идёт. Не думаю, что это любовь. Скорее всего, здоровый цинизм и побег от реальности. Исполнять прихоти, прикрываясь иллюзорной любовью, взамен щедрого содержания. А ведь оказаться на Катькином месте сможет далеко не каждая девушка, ведь жить её жизнью – это целое искусство. В девушке должны быть заложены задатки хорошей актрисы. Иногда приходится имитировать те или иные чувства. Такие, как Катя, очень преданные девушки, только вот преданы они не людям, а материальным ценностям. Мы все с детства знаем, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке, а это значит, что и у этой довольно привлекательной, на первый взгляд, сделки есть отрицательная сторона. Это отсутствие собственной жизни. Я никогда не понимала женщин, которые не были самостоятельными единицами, а являются придатками богатых и влиятельных мужчин. Подобная жизнь не по мне. Я слишком деятельный человек. У меня характер совсем другой, самолюбие чересчур развито, и я не приемлю никаких форм зависимости. Это нелёгкое бремя, и на такие компромиссы с совестью способен не каждый. Я хочу выглядеть в глазах мужчин ЛИЧНОСТЬЮ, которая не сидит сложа руки и стремится к успеху. У каждого свой жизненный путь. Самое главное, чтобы каждый из нас был в ладу с собой и со своей совестью. В этой жизни нам с Катей не по пути.
Глава 14
Время, пока я ожидала знака от Кати, тянулось безумно долго, и мне даже показалось, что оно просто остановилось. Я считала минуты и из окна следила, как Катя крутится рядом с машиной. Когда она открыла багажник и махнула рукой, я перебежками бросилась к ней и, оглядевшись по сторонам, быстро нырнула в багажник.
– Не волнуйся, во дворе никого нет. Все сидят по своим норам, курят кальян и смотрят любимый сериал.
– А если кто-то в окно увидел?
– Кто не рискует, тот не пьёт шампанское, – быстро отрезала Катя и громко хлопнула крышкой багажника.
Когда машина тронулась, я лежали ни жива ни мертва, боясь пошевелиться. Сердце учащённо билось, а на душе было неспокойно. Мне казалось, что мы едем слишком долго. Наконец автомобиль остановился, и Катя открыла багажник. Прищурив глаза от солнечного света, я робко спросила:
– Можно вылезать?
– Вылезай. Только по-быстрому. Филиз пока в магазине. Удачи тебе, дорогая.
– Спасибо.
Не успела я встать на ноги, как рядом с нами остановился огромный чёрный джип, из которого выскочили вооружённые люди. Взяв в плотное кольцо, они наставили на меня оружие и стали что-то говорить на турецком.
– Что происходит???
Взглянув на не меньше меня перепуганную Катю, я закричала:
– Катя, кто это такие и что они от меня хотят?! Ты меня подставила?!
– Вероника, я здесь ни при чём! Это охрана Серкана. Я не знаю, откуда она здесь взялась! Нас выследили!
Через несколько секунд рядом с Катей оказалась Филиз, которая была просто в ярости.
– У меня предчувствие было, что ты сбежишь! У меня повсюду есть и глаза и уши, так что ты зря это задумала! Не захотела любви своего господина, так получай, что заслужила! – При этом Филиз переключилась на Катерину и даже на неё замахнулась. – А с тобой я дома поговорю! От конкурентки решила избавиться?! Не тебе решать, кому быть в гареме, а кому нет. Это только во власти господина. За свой поступок тебе придётся ответить. Ты потеряла моё доверие. Предательница!
– Никакая я не предательница! – не осталась в долгу Катерина. – Что Серкан тащит к себе всех подряд?! Ему нас мало??? Приводит в дом кого ни попадя, а к нам теряет интерес.
– Заткнись! Я же сказала, что это не тебе решать. Серкан может позволить себе столько наложниц, сколько захочет. Хоть сто! Хоть двести! А ты не смеешь лезть в дела господина!
– Да из-за новеньких он не приходит! У него на нас времени не хватает.
– Тебе ли жаловаться. Ты у Серкана самая любимая. Но своими поступками ты не сохраняешь его любовь, а, наоборот, разрушаешь.
В этот момент из джипа вышел грозный Серкан и, дождавшись, пока охрана расступится, схватил меня за волосы и закричал. Я опустила глаза и прошептала:
– Я хочу домой к мужу. Пожалуйста, отправьте меня в Москву.
Ударив меня несколько раз по лицу, он сдёрнул с меня ожерелье и вернулся в машину.
– Как же ты глупо распорядилась выпавшим тебе счастливым шансом! – с ненавистью бросила Филиз. – Господин Серкан не хочет возвращать тебя обратно. Он тебя не прощает. Ты не смогла оценить его доброе отношение. Так что прощай. Больше не увидимся. Мне жаль, что так получилось. Я тебя предупреждала.
– Что со мной будет? – спросила я дрогнувшим голосом.
– Господин Серкан продаст тебя в самый дешёвый бордель, где ты будешь батрачить до тех пор, пока не сдохнешь. Говорят, там девки долго не выдерживают. Несколько месяцев – и сгорают. Работа тяжёлая. Но ты не будешь получать за неё ни копейки.
– Филиз, пожалуйста, скажи Серкану что я не хочу в бордель! Только не это! – Я смахнула рукавом слёзы и умоляюще посмотрела на Филиз.
– Поздно уже.
Охранники Серкана скрутили мне руки и потащили к джипу. Я кричала и пыталась вырваться, хотя прекрасно понимала, что у меня нет никаких шансов. Когда меня кинули в багажник, я закрыла глаза и стала кусать губы до крови. Последняя надежда на возвращение домой была потеряна.
Когда джип остановился и меня выкинули на улицу, как какую-то безродную дворнягу, я поднялась и посмотрела на стоящего рядом Серкана. Он держал в руках нож и, подойдя ко мне вплотную, что было силы полосонул меня им по лицу. Это был очень глубокий порез, и кровь моментально залила мне глаза. После чего охранники положили меня на землю, и Серкан срезал мне с ягодицы надпись «женщина Серкана», оставив только одну стрекозу.
Где-то через полчаса я уже валялась в грязной запертой комнате, прямо на полу, и прижимала к лицу мокрую тряпку, которую дала мне незнакомая турчанка.
– Мне нужен врач, – всхлипывала я, мешая плач с громкими стонами. – Пожалуйста, помогите мне. Отправьте в больницу.
Но вместо больницы мне дали обезболивающее, этим помощь и ограничилась. Я понимала, что моё лицо никогда не будет прежним. Теперь оно навсегда останется изуродованным. Из-за ран мне дали время на реабилитацию и пока не показывали клиентам. Я жила в маленькой комнате на втором этаже и имела возможность смотреть в крохотное окно с толстой решёткой. Правда, глядеть было не на что. Так, захламлённый двор и высокий забор.
– Привет новичкам.
Я подняла голову и посмотрела на вошедшую в комнату молоденькую девушку, которая была то ли пьяна, то ли накачана наркотиками.
– Ох, бедненькая, тебе лицо порезали. – Девушка села рядом на корточки и протянула мне
