– Ну если ты хочешь, то только и всего.
– Но ведь ты говорил мне, что у тебя ко мне не телефонный разговор?!
– Ну, говорил.
– А зачем?
– Затем, что я очень хотел тебя увидеть. Ты даже не представляешь, как я этого хотел.
– Только и всего?
– Только и всего.
Я истерично засмеялась и, уперев руки в боки, закричала что было сил:
– Ты что тут комедию ломаешь?! Говори, если тебе есть что сказать!
– А что ты хочешь услышать?
Михаил был совершенно спокоен, и это наводило меня на мысль, что он держит меня за полную идиотку. Просто испытывает мое терпение на прочность и хочет, чтобы Я раскололась первой. Мол, извини, Мишенька, но деньга, которые ты оставил в своей машине, у меня, но ты про них забудь, потому что ты не получишь из них ни копеечки. Я из-за этих денег столько натерпелась, что тебе и не снилось. Я вот сегодня мужика потеряла. Мне еще осталось только деньги потерять для полного счастья. Хорошенькое дело: ни мужика, ни денег. Ну уж нет, если жить без мужика, так хоть с деньгами. Так что, Мишенька, ты здесь комедию заканчивай ломать. Забудь и про меня и про денежки. Забудь, дорогой, про меня вместе с денежками.
– Слушай, а как твой «Мерседес»? – спросила я до неузнаваемости глухим голосом.
– «Мерседес» как «Мерседес», что с ним может случиться?!
– Ты на нем ездишь?
– Езжу иногда.
– Ну и как?
– Нормально. Зверь, а не машина. Моей любимой маркой машины всегда был и всегда останется «Мерседес». А что ты про него заговорила?
– Да так. Просто, когда я на нем ехала, мне показалось, что у него рулевая тяга плохая.
– Правда? А я что-то не заметил. Нормальная у него тяга. А вообще надо проверить.
– Ну если тяга нормальная, то рули дальше. Только смотри, куда заруливаешь. В мою жизнь больше не смей,– небрежно бросила я и направилась к выходу.
– Анька, стой, ты куда?
Михаил догнал меня в несколько прыжков и взял за руку.
– Анька, я что-то не понял, ты к чему клонишь?
– Какая я тебе Анька?! – заорала я полупьяным голосом.– Я известная женщина, хрен ты моржовый! Тебе небось даже и не снилось, что ты у меня автограф возьмешь, а ты меня Анькой называешь! Анька, знаешь, где?! Тоже мне нашел Аньку! Я тебе не Анька-пулеметчица!!! Понятно, Мишка? Чапаев хренов! С завтрашнего дня будешь стоять в очереди за автографом!
– Ты чего орешь-то?! Что я тебе сделал?!
– Я тебе не Анька, а Анна Петровна!
– Я смотрю, у тебя прямо звездная болезнь.
– Так есть с чего! Звездной болезнью болеть не страшно. От нее еще никто не умирал!
Я хотела вырвать руку, но Михаил крепко держал меня за локоть.
– Ань, ну прости, я не хотел тебя обидеть. Просто я подумал, что после нашей последней встречи мы стали намного ближе, роднее. Я думал, что мы уже можем обойтись без официального тона.
– Ты считаешь, что после одной совместной ночи люди становятся ближе?!
– А почему бы и нет.
– Если мы с тобой трахнулись, то это совсем не означает, что мы с тобой породнились.
– Послушай, а ты такая…
– Какая?
– Я думаю, как бы это мягче сказать. Циничная, что ли.
– Какая есть. Руку пусти. Мне пора.
– Но ведь ты же со мной поговорить хотела.
– О чем? О том, что у тебя рулевая тяга нормальная?! Неожиданно Михаил сменил тон на довольно таинственный и заметно заволновался.
– Ну, давай поговорим про мой «Мерседес».
– Давай,– заволновалась и я.– Ты посмотрел, в нем ничего не пропало?
– Пропало.
