Звонок повторился. Катька побледнела и громко закричала. Я машинально закрыла ее рот ладонью и, переведя дыхание, прошептала:
— Ты с ума сошла, что ты орешь?! Сиди тихо, как будто нас нет дома.
— Я боюсь. — На Катькиных глазах появились слезы. — Может быть, это пришел тот самый человек, который вчера убил Каролину… А вдруг у него есть ключ и он сам откроет дверь?
— Если бы у него был ключ, он бы сюда не звонил, а уже давно зашел.
— Он может выломать дверь. Возьми телефон и позвони в милицию!
— Только не это! Я тебя к себе не за тем поселила, чтобы ты по милициям названивала! Сиди тихо, а я подойду к глазку и тихонько посмотрю, кто там.
— Можно я с тобой? — подскочила Катька. — Я одна боюсь тут сидеть.
— Можно, только тихо. В коридор пройдем на цыпочках, чтобы ни звука.
Катька кивнула, и мы стали красться в сторону коридора. Внезапно я почувствовала легкое головокружение и поняла, что в любой момент могу хлопнуться в обморок. Так и до сердечного приступа недалеко! Глубоко вдохнув, я посмотрела в глазок, но на лестничной площадке никого не было.
— Там никого нет.
— Как это нет? — ойкнув, спросила Катька.
— Молча. Не веришь, посмотри сама.
Катька посмотрела в глазок и удивленно пожала плечами. Мы вернулись в комнату и сели на кровати.
— Теперь и уснуть не получится. У тебя есть сердечные капли? Что-то всю левую сторону прокололо.
Я пошла на кухню, накапала корвалола и моментально выпила. Затем проделала то же самое и отнесла стаканчик Катьке. Мы тупо смотрели друг на друга.
— Как ты думаешь, это был тот, кто убил Каролину?
Не исключено. Можно было бы, конечно, плюнуть на то, что квартира проплачена вперед на полгода, и поискать новую, но это не спасет. Убийца прекрасно знает, где мы выступаем. Поменять квартиру можно, а вот поменять работу нельзя. Квартиры сдаются тысячами, а работы нет. Девушки выстраиваются в очередь, чтобы подучить приличное местечко. Найди хорошо оплачиваемую работу без интима?! Черта с два найдешь! Потерять такую работу может только идиотка. Свободные места нынче только на Тверской, но там не по нашему профилю.
Катька побледнела и, с трудом унимая дрожь в голосе, спросила:
— Даша, а откуда ты знаешь, что убийце известно, где мы работаем?
— Мне так кажется. Ты уже, наверное, жалеешь, что поселилась вместе со мной?
— Мне больше негде. Вдвоем не так страшно. Представляю, что ты почувствовала, когда нашла здесь вчера мертвую Каролину! Я бы, наверно, умерла от страха…
— Я почти ничего не помню. Все было как в тумане. Как будто мне приснился сон. Страшный, жестокий сон.
Неожиданно зазвонил телефон. Мы обе вздрогнули и уставились друг на друга.
— Не бери, — со слезами на глазах попросила Катька.
— А вдруг это приехала Тамаркина мать? Мы должны отдать ей вещи и деньги. А может, это кто-то из Каролининых родственников…
— Нет, это звонит тот, кто десять минут назад звонил в дверь.
— Катька, перестань трястись, по телефону нас никто не прирежет.
Я сняла трубку и вытерла выступивший на лбу пот.
— Слушаю.
— Дашка, где тебя черти носят? Я думала, тебя нет. — Это был Веркин голос.
Я с облегчением вздохнула и посмотрела на побледневшую Екатерину.
— Расслабься, это звонит моя сестра, — улыбнулась я ей.
— Что ты говоришь? — не поняла Верка.
— Я говорю, что трезвонишь в такую рань? Что-нибудь случилось?
— Мы с Кириллом находимся неподалеку от твоего дома. Минут десять назад мы звонили, но нам никто не открыл.
— Так вы в Москве?
— Да, мы только что приехали. Вчера вечером сели на ночной поезд и рано утром были на месте.
— Что-нибудь стряслось?
— Ничего не стряслось. Мы что, не имеем права приехать в Москву?
— Имеете.
— Вот мы и приехали.
— Что-то раньше ты без предупреждения не приезжала.
— Ладно, что попусту болтать, (открывай дверь, мы скоро будем.
Я повесила трубку и почувствовала какую-то нехорошую тяжесть на сердце. Дурное предчувствие. Затем посмотрела на Катьку и похлопала ее по плечу.
— Ко мне приехали родственники. Я буду сидеть с ними на кухне. Тебе закрою дверь, чтобы не мешать. Поэтому можешь спокойно храпеть в свое удовольствие.
— Я вам не помешаю?
— Нет. Это теперь и твоя квартира тоже. Мы ведь будем платить поровну. Это значит, что у нас равные права. Троим здесь было, конечно, тесновато, но мы с девочками жили очень дружно. А вот двоим тут в самый раз.
— Они надолго?
— Думаю, что нет. Я же работаю, мне некогда с ними возиться.
Катерина натянула на себя одеяло, я улыбнулась и вышла в коридор, плотно закрыв дверь. Через несколько секунд из комнаты раздался убойный храп. Не дожидаясь звонка, я вышла на лестничную площадку и нос к носу столкнулась с выходящей из лифта Веркой. Вслед за ней шел Кирилл. Я завела их на кухню и поставила кофе.
— Ты, наверное, спать хочешь? С работы?
— Хочу, конечно, но чувствую, что вряд ли мне это удастся. Я звонила тебе вчера утром, и ты, кажется, никуда не собиралась. Выкладывай, что случилось.
Верка с Кириллом переглянулись. Я села на стул и закурила сигарету.
— Ты что, сестре не рада, что ли? — спросила Верка.
— Ты же знаешь, что я не люблю неожиданностей. Можно было предупредить, что ты собираешься в Москву. Макса нашли?
— Тише! — испугалась Верка.
— Можешь говорить спокойно. Моя соседка крепко спит. — Я встала и закрыла дверь поплотнее.
— Каролина, что ли?
— Каролину убили вчера утром.
— Кто?
— Не знаю, ведется следствие.
Кирилл нервно постукивал пальцами по стелу. Верка пыталась улыбаться, но у нее ничего не получалось.
Я разлила кофе по чашкам и поставила сахарницу посредине стола.
— У меня, Дарья, создается впечатление, что ты стыдишься своих родственников. Получается, что дома ты такая простая, а в Москве нос начинаешь задирать. Хороша сестрица, даже погостить к ней нельзя приехать.
— Не в этом дело. Просто мне бы хотелось, чтобы ты заранее предупреждала о своих визитах. Ты приехала по каким-нибудь делам или просто так?
— Просто так. Соскучилась.
— Что-то быстро.
— Да уж больно быстро ты уехала!
— Я предупредила тебя о своем отъезде.
