крейсеров проекта 26–38,6 км; 130-мм пушек старых крейсеров и эсминцев — 25,7 км Таким образом, линкор «Парижская Коммуна» (с 31 мая 1943 г. «Севастополь») мог обстреливать Симферополь как со стороны Каламитского залива, так и со стороны Алушты. Любая точка Крыма южнее Симферополя была в зоне досягаемости советской корабельной артиллерии. Наконец, боевые и транспортные суда и катера Черноморского флота позволяли осуществлять за несколько часов переброску наших частей как из Севастополя на Южный берег Крыма, так и в обратном направлении.
Десятки торпедных и сторожевых катеров, буксиров, рыболовных сейнеров и тд. могли без особых проблем брать людей прямо с необорудованного побережья Южного берега Крыма. Да и температура воды позволяла даже вплавь добраться до судов. Вспомним эвакуацию британской армии в Дюнкерке, когда англичане бросили к необорудованному побережью все, что могло плавать — от эсминцев до частных яхт. Пусть погибло несколько эсминцев, но армия была спасена. А у нас с 1 октября по 11 ноября 1941 г. вражеской авиацией не был потоплен ни один боевой корабль.
Другой вопрос, что 3 октября в районе Цемесской бухты на минах погиб транспорт «Сербия», а буксир «Черномор» получил тяжелые повреждения и едва дошел до Новороссийска 24 октября вблизи Севастополя подорвался на мине минный заградитель «Сызрань» и был посажен на мель у крымского берега. А 3 ноября в том же районе подорвался на мине танкер «Кремль», но был отбуксирован в Севастополь. 27 октября при переходе из Керчи в Новороссийск погиб на мине тральщик «Серов». 9 ноября в районе Новороссийска погиб на мине транспорт «Десна». Надо ли объяснять, кто поставил эти мины — Геринг или Октябрьский?
Неужели нашим титулованным военным историкам непонятно, что уставшим солдатам куда труднее через горы пробиваться к Севастополю и побережью Южного берега Крыма, нежели быть принятыми на борт кораблей и катеров и через несколько часов прибыть в Севастополь. Почему же их бросили?
Сразу после прорыва немцев на Перекопе адмирал Октябрьский принимает важное решение. В 17 часов 28 октября он садится на эсминец «Бойкий», и через 10 минут эсминец под адмиральским флагом выходит в открытое море. Как не вспомнить адмирала Макарова, который поднял свой флаг на самом легком и быстроходном крейсере «Новик» (ненамного больше «Бойкого») и отправился на перехват японских крейсеров.
А куда же направился наш адмирал? В Поти! Для обхода портов Кавказского побережья с целью их подготовки к приему кораблей на базирование.
Вернулся адмирал в Севастополь лишь 2 ноября. Риторический вопрос, а не могли ли это сделать несколько штабных офицеров. Сели бы на гидросамолеты ГСТ или на сторожевые катера МО-4 и провели спокойно подготовку. Я уж не говорю о том, что это можно было сделать на несколько недель раньше.
И вот прямо из рубки «Бойкого» у берегов Кавказа Октябрьский шлет телеграмму начальнику штаба флота «вывести из Севастополя: линкор 'Парижская Коммуна', крейсер 'Ворошилов', учебный корабль 'Волга' и дивизион подводных лодок — в Поти; крейсер 'Молотов' — в Туапсе; лидер 'Ташкент' и один-два эскадренных миноносца типа 'Бодрый', эсминец 'Свободный' и два сторожевых корабля с группой работников штаба Черноморского флота отправить на Кавказ.
В Севастополе приказано оставить охрану водного района главной базы, два эскадренных миноносца типа 'Незаможник', два-три эскадренных миноносца типа 'Бодрый', два старых крейсера и дивизион подводных лодок 1-й бригады; в Балаклаве оставить дивизион подводных лодок 2-й бригады»[78].
И уже в 23 ч 32 мин 31 октября линкор «Парижская Коммуна» в охранении крейсера «Молотов», лидера «Ташкент» и эсминца «Сообразительный» вышли из Севастополя и направились в… Батуми.
Итак, старый линкор, не сделав ни одного выстрела для защиты Одессы и Крыма, отправился в самый дальний угол Черного моря. Зачем? Может, для защиты столь важного порта?
3 ноября из Севастополя в Туапсе ушли крейсер «Красный Крым», эсминцы «Бодрый» и «Безупречный».
4 ноября начальник штаба Черноморского флота объявил по флоту, что побережье от Ялты до мыса Чауда занято противником Ну, казалось бы, настало время для расстрела корабельной артиллерией немцев и румын, зажатых на 2—5-километровой полосе между морем и горами от Ялты до мыса Чауда? Вовсе нет, В объявлении об обстреле немцев ни слова Далее следовало: «Ввиду этого всем судам запрещалось плавание между этими пунктами севернее широты 44°00?. Крупным кораблям и транспортам при плавании между портами Кавказского побережья и Севастополем надлежало отходить от берега вплоть до параллели 43°»[79].
Напомню, что до 12 ноября 1941 г., когда наши войска уже были выбиты с Южного берега Крыма, потерь от вражеской авиации наши корабли в Севастополе и у берегов Крыма не имели. В Севастополе к этому времени авиацией были потоплены 21 августа несамоходная баржа СП-81 (1021 брт) и 1 октября моторная шхуна «Декабрист» (100 брт). Так что нахождение кораблей в главной базе флота было вполне возможно.
Другой вопрос, что адмирала Октябрьского напугали события 27 октября в Керчи. Местное начальство собрало у мола Широкого 50 вагонов с боеприпасами для 51-й армии, с 1430 выстрелами корабельных 130- мм пушек, а также с имуществом ВВС (2000 бомб ФАБ-100, 3200 бомб ФАБ-50 и 2000 реактивных снарядов). Рядом еще поставили баржу с боеприпасами.
С 14 ч 22 мин до 15 ч 05 мин 13 германских самолетов бомбили Керчь. Одна из бомб попала в баржу с боеприпасами. От ее взрыва сдетонировали эти 50 злополучных вагонов. Широкий мол и рядом стоявшие суда были уничтожены. Помимо боеприпасов погибло 3000 т зерна, большое количество угля и разных товаров. Погибло 30 гражданских лиц и ранено 65. Без вести пропали 13 краснофлотцев. Затонули тральщик ТЩ-507 «Делегат» (2010 т, 2 — 45-мм пушки, 3 — 12,7-мм пулемета), буксир «Володарский», болиндер «Енисей» (450 т), баржи «Туапсе», Б-37 и Б-52.
Надо ли говорить, что керченская трагедия стала результатом не столько действий люфтваффе, сколько следствием преступной халатности керченских властей.
Несколько слов стоит сказать о дальнейшей судьбе Керченского плацдарма.
15 ноября 1941 г. линия фронта проходила между пунктами: Булканак и Катерлез, до железной дороги на Керчь и по южной окраине Керчи до горы Митридат. Пристань Широкого мола в Керчи находилась под обстрелом немецких пулеметчиков. Противник установил полевую батарею в районе крепости Керчь и обстреливал проходившие в проливе суда. На мониторе «Железняков» и транспорте «Шахтер» были раненые. Но монитор продолжал вести огонь. Получившие же повреждения канонерские лодки Азовской флотилии ушли, а кораблей Черноморского флота попросту не было видно. Лишь монитор «Железняков» поддерживал огнем левый фланг наших войск.
Стоит заметить, что в ходе боев шла непрерывно переброска свежих сил с материка. Так, 10 ноября на полуостров был переброшен 825-й полк 302-й стрелковой дивизии
14 ноября началась эвакуация Керчи, которая продолжалась до 5 ч 30 мин 17 ноября. Переправа осуществлялась на нескольких десятках пароходов, сейнерах и различных гражданских плавсредствах.
Как писал А.В. Басов: «В документах Азовской флотилии имеется указание, что ее корабли снимали войска 51-й армии с северного берега полуострова с 17 по 23 ноября 1941 г. Архивные документы пока не раскрыли общее число эвакуированных войск По нашим подсчетам, с Керченского берега было вывезено около 50 тыс. человек. В составе 106-й дивизии был 5481 человек, в 156-й дивизии—2733 человека. Сохранили свою боеспособность 157, 271, 276, 320-я дивизии, а также 9-я бригада морской пехоты, которые развернулись для обороны Таманского полуострова».
В ходе эвакуации 15 ноября авиацией у косы Тузла был потоплен транспорт «Горняк» (965 брт), а 18 ноября там же — спасательный буксир «Силин».
В боях за Керченский полуостров и при эвакуации наши войска понесли огромные и в основном неоправданные потери. Полуостров можно было удержать, вовремя доставив свежие части с Кавказа и обеспечив огневую поддержку со стороны Черноморского флота Сделано это не было. А вместо виновников — наркома Кузнецова, командующего Черноморским флотом Октябрьского и др. — Ставка нашла козлов отпущения помельче. За оставление Керчи вице-адмирал Левченко был отдан под суд разжалован до капитана 1-го ранга и назначен комендантом Кронштадта. Комкор Дашичев отдан под суд Маршал Кулик по совокупности сдачи Керчи и Ростова разжалован в генерал-майоры и отправлен в распоряжение наркома обороны СССР.
