комфортом прибыли 24 августа в Порт-Артур. Вслед за ними на Ляодунском полуострове появились войска 39-й армии. Они заняли города Инкоу и Гайпин, а на востоке полуострова вошли в город Аньдун.
28 сентября из Владивостока вышел конвой кораблей ТОФ, прошел Цусимским проливом и 5 октября прибыл в Порт-Артур.
Чтобы понять причины столь быстрого продвижения войск Забайкальского фронта к Порт-Артуру, следует сказать несколько слов и о событиях на дипломатическом фронте.
30 июня 1945 г., в соответствии с решением Ялтинской конференции, начались переговоры между правительством СССР и Китая (гоминьдановцами). Переговоры закончились подписанием 14 августа договора о дружбе и союзе и целого пакета соглашений между Советским Союзом и Китаем. Согласно его условиям, КВЖД и Порт-Артур передавались в совместную собственность СССР и Китая, а Дальний объявлялся свободным портом.
Своевременное подписание пакета соглашений с Китаем было серьезной дипломатической победой СССР. Статус советских войск в Китае был узаконен и не зависел от условий капитуляции или мирного договора с Японией. Своевременным он был потому, что американское правительство потребовало от командования ВМФ высадить десант в Дальнем и Порт-Артуре, но американские адмиралы категорически отказались. Те прекрасно понимали, что десант может привести к вооруженному конфликту с Красной Армией.
Чтобы закончить вопрос о Порт-Артуре, скажу, что там была экстренно собрана сильная группировка советских войск из 39-й армии. Всего на Ляодунском полуострове дислоцировались: 5-й стрелковый корпус (17-я, 19-я и 91-я стрелковые дивизии), и 113-й стрелковый корпус (124-я, 192-я и 338-я стрелковые дивизии), а также 7-й механизированный корпус (36-я и 57-я мотострелковые дивизии)[136].
Из Владивостока через Харбин на Ляодунский полуостров прибыло четыре 130-мм железнодорожные батареи Тихоокеанского флота (№ 866, № 867, № 868 и № 3). Сравнительно недалеко от Порт-Артура находились части всех трех советских фронтов. Нетрудно догадаться, чем закончилась бы высадка любого американского десанта на Ляодунский полуостров. Что же касается атомного оружия, то о нем и японские, и советские войска фактически ничего не знали. Да и к ноябрю 1945 г. у США была лишь одна, готовая к применению атомная бомба.
Теперь перейдем к действиям конно-механизированной группы под командованием генерал- полковника И.А. Плиева, действовавшей на правом фланге Забайкальского фронта. Действия группы проходили изолированно от других советских соединений. Справа от группы не было никаких наших частей, а слева части 17-й армии находились на расстоянии 200–250 км.
В первые дни наступления конно-механизированная группа попросту рассеяла небольшие конные отряды князя Дэвана — главы прояпонского монгольского правительства. Основными проблемами наступавших советских войск были бездорожье и отсутствие воды. Монголы Дэвана отравляли немногочисленные колодцы при подходе советских войск и цириков Сухэ-Батора. Наступавшие советские войска конфисковывали у местного населения лошадей и продовольствие «в кредит», как позже писал об этом сам Плиев[137].
К середине дня 11 августа подвижная группа конно-механизированной группы обогнула озеро Арчаган-Нур с восточной стороны и с ходу захватила монастырь Бор-Хошуну-Хурал. 12 августа подвижную группу попыталась атаковать 1-я кавалерийская дивизия князя Дэвана. Дикая монгольская конница не имела ни бронетехники, ни артиллерийской и авиационной поддержки. Для начала по коннице был нанесен штурмовой удар советской авиации, а затем в атаку пошли танки Т-34. Как писал И.А. Плиев: «Рев моторов навел ужас на людей и лошадей. Масса конников задвигалась из стороны в сторону, еще больше уплотняя строй. Обезумевшие животные, шарахаясь друг на друга, сбрасывали седоков и табуном мчались по степи, унося на себе чудом удержавшихся в седле всадников. После этой безумной скачки поле покрылось трупами»[138].
14 августа подвижная группа после небольшой перестрелки овладела городом Долоннор. Об отсутствии организованного сопротивления в Долонноре можно судить хотя бы по тому, что японцы и монголы даже не уничтожили там запасов горюче-смазочных материалов. Благодаря этому были заправлены танки и автомобили 25-й мотострелковой бригады и 43-й танковой бригады, у которых кончалось горючее.
Почти одновременно части конно-механизированной группы захватили дворец князя Дэвана в Барун- Сунитване. Войска князя разбежались, а сам Дэван удрал в сторону города Гуйсуй. Наступление конно- механизированной группы проходило при отсутствии японской авиации. Лишь утром 15 августа юго- восточнее поселка Аиаймяо советские войска подверглись нападению четырех японских бомбардировщиков типа 96.
К 10 часам утра 15 августа передовая мотомехгруппа конно-механизированной группы подошла к городу Чжанбэй, где находились две дивизии князя Дэвана. Советское командование предложило монголам и японским советникам капитулировать, но ответа не последовало. На следующий день советские войска пошли на штурм Чжанбэя. Завязались уличные бои. К вечеру 16 августа город был полностью захвачен, а командовавший частями Дэвана генерал-лейтенант Дамрин-Сурун капитулировал.
19 августа части конно-механизированной группы начали штурм Калганского укрепрайона. Часть японских войск сопротивлялась, но большинство капитулировали. К вечеру 20 августа центральный узел укрепрайона был взят. В результате этой операции советские войска открыли себе путь на Калган и Пекин, то есть в глубь Центрального Китая, простиравшегося южнее Великой Китайской стены.
20 августа части конно-механизированной группы овладели городом Калган (Чжанзянькоу). Японские части отошли по дороге на Пекин.
Как писал Плиев: «Для конно-механизированной группы дальнейшими объектами наступления являлись города Калган и Жэхэ. После этого ударом по сходящимся направлениям нам предстояло овладеть Пекином, где располагался штаб Северного фронта японской армии в Китае, а затем выйти на побережье Чжилийского залива, в районе города Таньцзин»[139].
Для наступления на Жэхэ (Чэндэ) был составлен передовой подвижный отряд в составе 25-й мотобригады, 43-й танковой и 35-й истребительно-противотанковой бригад. Однако гарнизон Жэхэ организованно капитулировал без сопротивления. В плен сдались 8136 солдат и офицеров. Советским войскам достались хорошие трофеи: 9126 винтовок, 81 легкий пулемет, 42 тяжелых пулемета, 15 минометов, 3 танка и 300 автомобилей.
Овладение городом Жэхэ имело большое оперативно-стратегическое значение. Оно открывало путь к Пекину и на побережье Ляодунского залива.
20 августа части конно-механизированной группы двинулись к Пекину. 5-я и 6-я монгольские кавалерийские дивизии захватили город Аньцзянтунь и к середине для достигли Великой Китайской стены, которая здесь проходила по границе Внутренней Монголии с Китаем.
Наши войска без боя заняли город Кубэй, расположенный в том месте, где река Чаохэ пересекает Великую Китайскую стену.
Позже Плиев писал: «К тому времени, когда поступил приказ командующего Забайкальским фронтом, запрещающий переходить южную границу Маньчжурии и Внутренней Монголии, наши соединения уже овладели городом Шизячжэнь и находились на полпути от Жэхэ к Пекину. До столицы Китая остался один „прыжок“. Но пришлось приостановить наступление и отойти из пределов Центрального Китая на север, за Великую Китайскую стену»[140].
Глава 43
Итоги августовской войны
2 сентября 1945 г. Сталин обратился к гражданам СССР: «Поражение русских войск в 1904 г. в период Русско-японской войны оставило в сознании народа тяжелые воспоминания. Оно легло на нашу страну черным пятном. Наш народ верил и ждал, что наступит день, когда Япония будет разбита и пятно будет ликвидировано. Сорок лет ждали мы, люди старшего поколения, этого дня. И вот этот день наступил.
