Свете тут же сообщили, что за ней пришел отец и ее выписывают под его ответственность.
В палате с ней тепло попрощались, надавали кучу поручений, записок “на волю”. Посоветовали письма, маленькие катышки бумаги, запаянные в полиэтилен, спрятать во влагалище, чтоб не отняли при выписке.
Вскоре Дарофеева уже переодевалась в свои вещи.
Получив какие-то бумаги, девушка вышла в приемное отделение. Но вместо Дарофеева-старшего, ее поджидал какой-то незнакомый мужчина.
– Ну, наконец-то! Пойдем скорее, – Обрадовался он.
– А где?.. – Только и успела спросить Света, как была буквально выпихнута на улицу. За дверью она встала, приняв агрессивную позу:
– Я хочу знать, кто вы, и что происходит?
– У твоего отца – большие неприятности.
– Что с ним? – Всполошилась девушка. Где он?
– Давай все по порядку. Во-первых, я – старый друг Игоря, можешь звать меня дядя Володя. Во вторых, твой отец вынужден скрываться. Он работал с милицией против мафии, и они об этом как-то узнали. Для них нет ничего святого, поэтому и ты в опасности.
– Что же делать?!
– В третьих, – невозмутимо продолжил “дядя Володя”, – Игорь попросил меня забрать тебя к себе. А чтобы запутать всех, сказал, чтоб я назвался его именем.
Он взял Свету за руку, она покорно позволила это сделать, и повел за угол, к поджидавшей их машине, красному “Вольво”. Они выехали на Симферопольский бульвар. Навстречу им, за трамвайными путями, проехал “москвич” с Дарофеевым и его братом, но Света смотрела в другую сторону, и обман “дядя Володи” по чистой случайности не открылся.
“Странно, – подумал он, – неужели Нияма не смог его дольше задержать? Похоже, у него неприятности… Надо будет медитнуть…”
Машина вышла на Кольцевую, затем повернула на Боровское шоссе и, миновав Солнцево, въехала в Переделкино. Там они остановились у высоких железных ворот, за которыми виднелась мансарда дачного домика.
“Дядя Володя” открыл тяжелый навесной замок, распахнул обе створки. Во дворе, среди множества яблонь и еще каких-то деревьев, стоял приземистый гараж, а поодаль, уютная резная беседка.
– Вот твой дом. На некоторое время.
Света разглядывала удручающий пейзаж. Под деревьями лежал ковер из гнилых фруктов, вокруг самого дома тянулись заросли полыни и крапивы.
Чувствовалось, что домом пользуются редко. Но это впечатление исчезло, когда девушка вошла внутрь.
Везде чистота, пол покрывают мягкие паласы, стены оклеены рельефными белыми обоями, финская стенка забита хрусталем. На журнальном столике огромный японский телевизор и видеомагнитофон. Под столиком – кассеты в несколько рядов. Но, что самое удивительное, в доме не было ни единой книги, журнала, или даже газеты.
Но обнаружилось это несколько позже.
– Вот, пользуйся. Продукты на кухне в холодильнике. С газовой колонкой обращаться умеешь?
– Умею.
– Это пульт от “ящика” и видака. Скучать не будешь. Короче, в твоем распоряжении весь дом. Единственное условие: никуда не выходить, вечером окна закрывать ставнями. Чтоб света видно не было.
Младшая Дарофеева хмуро кивала. Оставаться одной на даче… Даже такой роскошной… Когда дома неприятности…
– Я сейчас уеду. Попытаюсь привезти весточку от Игоря, а ты исследуй тут все. Не стесняйся… Да, – Вдруг вспомнил “Вололдя”, – А без наркотиков ты как? Не тяжело будет?
– Я ж не наркоманка!
– Ну, ну, – Не поверил мужчина и вышел. Света слышала, как он запирает входную дверь, выезжает за ворота. Лязг замка и засова, гул двигателя, и все стихло. Остался только шелест листьев под ветром, да редкий стук падающих яблок.
Она обошла свои владения. Методично заглянула в каждую дверь. Спальня, кухня, закуток с огородным инвентарем, еще одна спальня, узкая комнатушка с единственной кроватью, зала. Дверь на веранду была заколочена снаружи.
Угнездившись на диванчике, девушка включила телевизор. По всем каналам передавали бесконечные новости.
Она просмотрела кассеты: мелодрамы, комедии, концерты и, как странное дополнение, почти половина порнухи.
Света выбрала “Полную историю Битлз”. Проглядев половину фильма, она заскучала, направилась на кухню. Заглянула в старенький урчащий холодильник.
Мужик не соврал, продуктов было много и разных. Судя по вакуумным упаковкам, все они были из дорогих супермаркетов. Есть почти не хотелось, и Света отрезала себе лишь небольшой ломоть ветчины.
Наслаждаясь прохладным солоноватым мясом, она разгребла цветастые иностранные пакетики и
