Дела задержали Дубова до позднего вечера. Наконец, около двадцати двух часов, он плюнул на все и вызвал машину. В сопровождении телохранителя Сергей Серафимович сел в свой белый 'Мерседес' и приказал водителю: 'Домой!' Поднявшись к своей двери, Дубов сделал ошибку, которая стоила ему жизни: он отпустил охранника.
Открыв дверь, Сергей Серафимович наткнулся на несколько чемоданов, стоявших прямо посереди коридора. Везде горел свет, но в квартире было на редкость тихо. Это насторожило Дубова. Обычно, когда Надя приходила домой, она первым делом включала на полную мощность проигрыватель компакт- дисков.
Осторожно ступая, словно боясь разрушить хрупкую тишину царившую в комнатах, банкир прошел на кухню. Там никого не было. Но едва войдя в холл Сергей Серафимович остолбенел. Потрясение было настолько велико, что банкир так и замер на полушаге, схватившись руками за створки наполовину раздвинутых дверей.
Там, на ковре, рядышком лежали трупы Нади и водителя, которого Дубов посылал ее встречать. То, что они мертвы, бизнесмен понял с первого взгляда. У обоих трупов головы были повернуты под таким углом к телу, что не оставалось никаких сомнений в необратимости этого положения.
Внезапно сзади послышались чьи-то шаги. Дубов не успел повернуться, как мощные ладони обхватили его горло и начали душить. Некоторое время Сергей Серафимович еще сопротивлялся, но убийца оказался весьма силен, и вскоре банкир потерял сознание, а в следующий момент, шея его оказалась сломана.
Преступник, двигаясь словно киборг из фантастического фильма, перетащил тело банкира к первым двум трупам. Аккуратно положил его на полу. Рядом с мертвыми людьми он поместил задушенного попугая, которого Надежда только что привезла из Бразилии.
Проделав эти операции, убийца, не оборачиваясь, вышел из квартиры.
Пройдя пару кварталов по улице, преступник внезапно остановился. Его взгляд стал осмысленным, исчезла резкость движений.
– Куда это меня занесло? – Спросил он сам себя.
Кропаль, как в преступном мире звали Илью Еремеевича Буркова, прожил к настоящему моменту ровно пятьдесят лет, причем провел на свободе меньшую их половину. Вором в законе Бурков так и не сделался, зато стал главой одной из мощных московских мафиозных структур.
В Кропале странным образом сочетались жестокость и сентиментальность. Ему ничего не стоило приказать вырезать семью провинившегося перед ним, и в то же самое время он мог, прогуливаясь в сопровождении двух телохранителей, подобрать бездомную кошку.
Его квартира иногда напоминала зверинец, так много в ней обреталось разномастной мяукающей и лающей живности. Однако Илья Еремеевич регулярно совершал акты благотворительности, раздавая наскучивших ему животных своим подчиненным, И горе было тому, кто смел отказаться.
Лишь два четвероногих существа находились в привелигированном положении и их никогда не касались такие чисток: белый персидский кот Мясо и бассет Шконка. Этой парочке несказанно повезло. Они были уникальными существами, которые видели от Кропаля проявления тепла и заботы.
Женат Кропаль не был, как не имел и постоянной любовницы, предпочитая обходиться услугами проституток. А они, по мнению Ильи Еремеевича, заслуживали самого презрительного отношения. Женщина, в понятиях Кропаля приравнивалась к 'петуху' на зоне.
В этот вечер Бурков, после заключения весьма выгодной сделки, развлекался с двумя девицами. За несколько минут удовлетворив свои половые потребности, Илья Еремеевич заставил девушек заниматься любовью друг с другом.
В квартире находился только один телохранитель. Второй отпросился на часок по каким-то своим делам.
Раздался звонок в дверь. Бурков, занятый созерцанием композиции из двух обнаженных девичьих и одного собачьего тела, не обратил внимания на этот звук, посчитав, что вернулся его охранник.
Но Илья Еремеевич ошибся. Он осознал это, когда в дверях возник незнакомый человек, вооруженный огромным тесаком. С лезвия стекали темно-красные капли. Проститутки, забыв о гениталиях бассета, с визгом кинулись в угол. Одна из них, очевидно, самая смелая, попыталась выскользнуть из спальни, но незнакомец хладнокровно вонзил нож в ее живот и девушка, вскрикнув, повалилась на пол.
– Ты кто? Что тебе надо?! – Грозно проговорил Кропаль. Но убийца не обратил на эти возгласы никакого внимания. Он вплотную подошел к Илье Еремеевичу и без замаха, спокойно ударил Буркова своим оружием.
Мафиози даже не успел защититься, настолько неожиданным было движение убийцы. Кроме того, глаза его были абсолютно пусты, словно сознание этого человека находилось в каком-то другом мире. Это-то и подвело Кропаля. На него уже несколько раз нападали, пытаясь убить, но всякий раз Бурков мог определить, в какой момент последует удар.
Но глаза этого человека ничего не выражали ни до, ни после удара.
Чувствуя, что умирает, Илья Еремеевич попытался из последних сил нокаутировать своего убийцу, но тот легко уклонился от кулака Кропаля и нанес еще один удар. В грудь.
Убедившись, что Бурков мертв, неизвестный направился к проститутке.
– Не надо… – Пролепетала девушка, но и ее слова не возымели действия. Нож рассек ладонь, которой она пыталась загородиться от разящей стали, и вошел в шею несчастной. Телохранитель разминулся с убийцей более чем на четверть часа. Войдя в подъезд, охранник увидел кровавые отпечатки ботинок. Чувствуя неладное, он кинулся по следам, которые привели его к двери шефа.
Ключ у телохранителя был и он, войдя в квартиру, едва не закашлялся от странного резкого запаха. Его источник стоял тут же, у двери: баллончик 'Дихлофоса'.
По всему коридору виднелись кровавые отпечатки подошв убийцы. Когда же охранник заглянул в спальню Кропаля, он застыл на пороге. На кровати, в лужах крови лежал сам Илья Еремеевич, оставшийся дежурить телохранитель, две проститутки и все животные – обитатели этой квартиры, в количестве полутора десятков, среди которых выделялся Шконка и разрезанный пополам Мясо.
Неизвестный убийца лишил жизни абсолютно все живое, включая и тараканов, которые, надышавшись
