кабинет? — изложил свою просьбу Стукало.
— К сожалению, я не смогу этого сделать. Несколько дней назад я её похоронил.
— Что с ней случилось? — заинтересовался Стукало.
— Мне кажется, что её кто-то убил.
— Почему вы меня не поставили об этом в известность?
— Мне было не до таких формальностей. Родственники Загорулько не захотели забирать тело домой, в Житомир, и там хоронить, сослались на отсутствие средств. Поэтому все хлопоты по её похоронам мне пришлось взять на себя.
— Понятно… У кого я смогу точно узнать, умерла Загорулько или её убили?
— А зачем это вам?
— Она же у меня находилась под следствием. Так как Ксения Тарасовна умерла, я должен буду уголовное дело в её отношении прекратить.
— Как и что с ней случилось, вы сможете узнать в прокуратуре Невского района у следователя Серпухова Олега Захаровича.
— Спасибо, Август Петрович, за исчерпывающие ответы на мои вопросы. — Положив телефонную трубку, Стукало задумался. Факты, указанные в анонимке, начали подтверждаться. Значит, не придавать им значения он не мог. Следовало их немедленно проверить.
Поняв, что подготовку обвинительного заключения придётся отложить, он с сожалением поднялся из-за стола и направился к прокурору Виктору Ишхаковичу Голубенко за помощью и советом.
Прокурор выслушал Стукало, прочитал анонимку и распорядился:
— Разным подмётным письмам можешь никакого значения не придавать и с чистой совестью выбрасывать их в корзину.
— Но я проверил изложенное в письме сообщение относительно того, что Загорулько умерла, и оно подтвердилось.
— Ну и что ты этим хочешь сказать?
— Если мы сейчас не проверим все изложенные в анонимке сведения, касающиеся Загорулько, и не закрепим их, а они найдут подтверждение в реальности, то со временем нам их не удастся восполнить.
— Допустим, я согласен с твоим суждением и даже готов поддержать. Какая тебе тогда нужна от меня помощь?
— Позвоните прокурору Невского района города, объясните ему нашу ситуацию в отношении Загорулько. Пусть следователь Серпухов Олег Захарович проверит информацию в отношении Загорулько и обязательно осмотрит трюм интересующей нас баржи, чтобы попытаться обнаружить следы рук находившихся на ней лиц и всего того, что его там заинтересует. Я бы и сам выполнил эту работу, но материал по факту смерти Загорулько находится в Невской районной прокуратуре, а значит, только её сотруднику надлежит осуществить неотложные следственные действия.
— А не поздно ли мы за все это берёмся? — выразил сомнение Голубенко.
— Даже если и поздно, то все равно мы должны это сделать, чтобы потом не болела душа.
— Все это верно, а вдруг наши коллеги не захотят заниматься проверкой сведений, изложенных в подмётном письме?
— Можно будет им намекнуть, что мы намерены их уголовное дело присоединить к нашему.
— А ты готов к этому?
— Ещё нет, но такое развитие событий не исключаю. Все будет зависеть от того, насколько полно они проведут расследование по интересующему нас уголовному делу. Ну и конечно, будут ли веские основания для объединения наших дел.
Голубенко при Стукало соединился с прокурором Невского района. Беседа была долгой и не слишком приятной.
Завершив телефонный разговор, Голубенко сообщил Стукало:
— Ты понимаешь, в чем дело… Они ещё толком не занимались расследованием обстоятельств смерти Загорулько, но уже настроены его прекратить. Они считают, что смерть произошла по вине погибшей, от передозировки наркотика, который она ввела себе в вену.
— Откуда у них такая убеждённость в данной версии?
— Рядом с трупом Загорулько валялся шприц с остатками сильнодействующего наркотика, на шприце обнаружены следы рук погибшей.
— Серьёзный довод для их версии, но он может быть развенчан, если изложенные в анонимке сведения подтвердятся, — промолвил Стукало.
— Не исключено. В конечном итоге Дмитрий Сергеевич согласился поручить Серпухову вместе с оперативной группой осмотреть трюм интересующей нас баржи, но ты должен сейчас же отправиться в прокуратуру Невского района и там отдать полученную тобой анонимку прокурору Дмитрию Сергеевичу Шумакову.
— На общественном транспорте я туда доберусь к концу рабочего дня, — заметил обречённо Стукало.
— Возьмёшь мою «Волгу» и на ней съездишь, — подсказал Голубенко подчинённому выход из создавшегося положения.
Через два дня Шумаков позвонил Голубенко и сообщил ему о результатах проверки анонимки. В трюме баржи, где оперативная группа производила осмотр, было обнаружено и изъято множество отпечатков рук, два носовых платка со следами светлого засохшего вещества, похожего на сперму, следы крови, полотенце. Он также сообщил, что кровь имеет ту же группу, что и кровь Загорулько. Среди обнаруженных и изъятых следов рук имелись, оставленные Загорулько Ксенией Тарасовной. Кому принадлежат другие следы рук, пока установить не представилось возможным.
Выслушав его сообщение, Голубенко поинтересовался:
— Ну как, Дмитрий Сергеевич, вы и теперь по-прежнему будете придерживаться версии, что смерть потерпевшей произошла по её вине?
— Виктор Ишхакович, первоначальная наша версия поставлена под сомнение, но пока она рабочая. Мы были бы вам очень благодарны, если б вы помогли установить человека, написавшего анонимку. По её содержанию видно, что анонимщик знает о преступлении больше, чем счёл возможным нам сообщить.
— К сожалению, установить его личность мы не смогли. Анонимка поступила к нам от информатора через постороннюю женщину, которая его не запомнила.
— Очень жаль. — Шумаков попрощался и повесил трубку.
Проведя расследование по факту насильственной смерти Загорулько, работники прокуратуры Невского района города дело прекратили по тем основаниям, которые у них появились в самом начале следствия по нему.
Что тому было причиной: убеждённость, что смерть Загорулько наступила по её вине, или нежелание иметь в прокуратуре ещё одно нераскрытое тяжкое преступление? Ответы на данные вопросы остались на совести прокурора Шумакова и его следователя Серпухова.
После того как расследование по уголовному делу было прекращено в прокуратуре Невского района, Голубенко его оттуда истребовал для ознакомления с материалом и возможного приобщения к имеющемуся в его прокуратуре уголовному делу по покушению на жизнь Транквиллинова.
На основании материала, поступившего из прокуратуры Невского района, уголовное дело в отношении Загорулько как соучастницы преступления было прекращено в связи с её гибелью.
Стукало отлично понимал, что для соединения двух уголовных дел в одно у него пока нет веских оснований, но он, не теряя бодрости духа, надеялся, что они у него появятся к тому моменту, когда уголовное дело ему надо будет направлять в районный суд.
Глава 13
Джентльменское соглашение
Проследив, что его письмо попало по назначению, к следователю Стукало, Волчий Ветер вернулся в «Евпорбанк» и поднялся в кабинет к Транквиллинову. Последний с нетерпением ждал от него сообщений.
Свои новости Транквиллинову Волчий Ветер мог бы рассказать в машине, по пути следования шефа с работы домой, но не стал этого делать, поскольку в таком случае пришлось бы отвлекаться от своих
