— Что ты, что ты! — воскликнул Ричард Комминг. — Джек Строу, вот ты стоишь в самом темном углу, скажи мне, голубчик, откровенно, можно ли еще здесь работать?
Джек оглянулся по сторонам.
Маленький кудрявый ученик делал ему какие-то знаки.
— Я жду твоего ответа, Джек, — сказал мастер ласково.
— Здесь темновато, но работать еще можно, — ответил Джек.
Заячья Губа за спиной мастера показал ему кулак.
— Ну, вот видите, — произнес мастер укоризненно и поучающе добавил: Если кому-нибудь покажется, что в мастерской слишком темно, достаточно закрыть глаза на несколько мгновений. Открыв затем их, вы убедитесь, что на дворе стоит ясный божий день. Эд Прей, разве я сказал, что уже сейчас нужно закрывать глаза?
— Ясный божий день! — проворчал мальчишка с заячьей губой. — В этом проклятом сарае всегда стоят темные чертовы сумерки! Мы подписали обязательство работать от зари до того времени, когда в домах зажигают свечи. А у нашего хозяина свечей нет и в помине!
Джек оглянулся на мальчишку с досадой. Попробовал бы он постоять в кузне подле раскаленного горна или, не разгибаясь, проработать в поле в дождь, в жару или в сильный ветер. Заячья Губа показался ему грубым и заносчивым, а кроме всего, парня очень уродовал его природный недостаток.
— Вот тебе шило, дратва, щетина и болванка, на которой ты будешь выдалбливать кожу, — сказал Ричард Комминг. — Садись! — и, к огорчению Джека, указал ему место рядом с Заячьей Губой.
Мастер вышел. Джек опустился на скамью и тотчас же растянулся, больно щелкнув зубами.
Заячья Губа оказался к тому же еще и задирой — ударом ноги он вышиб из-под Джека скамейку:
— Слушай, как тебя там, Пшеница или Солома,[45] где это ты выкопал такую красивую куртку?
Джек сжал кулаки. Отец дал ему эту куртку для поездки к нотариусу, и после этого мальчик уже не переодевался. Пожалуй, Заячья Губа был прав: неблагоразумно было садиться в праздничной одежде за работу. Старую куртку мать аккуратно связала в узелок и туда же положила теплый платок и рукавицы на тот случай, если ее старшого застигнут в городе зимние холода. Но разве все это давало право Заячьей Губе вышибать из-под него скамейку?
У Джека так и чесались руки, чтобы смазать обидчика по шее, но он удержался. Может быть, в городе иначе решаются споры, и не следует сразу же показывать себя неотесанным деревенским пентюхом.
Однако споры всюду решались одинаково.
Не обращая внимания на соседа, Джек стал шилом прокалывать дырочки по краям кожи. Потом кудрявый и приветливый мальчик показал ему, как вправлять щетину в дратву. После этого необходимо было смазать дратву воском.
Держа воск в губах, Джек широко раскинул руки, подражая движениям своего наставника. Нечаянно он слегка коснулся плеча Заячьей Губы.
— Ах ты Солома несчастная! — закричал тот, вскакивая как ужаленный. Ты еще будешь замахиваться на меня кулаками?
И еще двое мальчишек угрожающе поднялись со своих мест.
Чтобы защитить себя от нападения сзади, Джек прислонился к стене. Потом, вспоминая все свои победы и поражения, он стал в оборонительную позицию, мысленно говоря себе: «Если тебя собираются поколотить, начинай первым!» И сделал первый выпад.
Ученики дрались деревянными колодками и свернутыми кусками кожи, а Джек — только кулаками.
— Ах ты деревенский подлиза! — кричал, нанося удары, Заячья Губа. Тебе светло здесь, в этой мастерской? Ничего, когда тебе подобьют оба глаза, в мастерской сразу сделается темнее!.. Рви с него эту дурацкую куртку! — бормотал он, дергая Джека за рукав так, что тот трещал по всем швам. — Эти мужики, как видно, все лето носили в ней навоз для удобрения, вот почему она такая красивая и благоухает, как роза!
— Вот как бьют у нас в Дизби! — приговаривал Джек после каждого удачного удара.
И так как никто не говорил шепотом, то понятно, что в мастерской стоял неимоверный шум.
Выше Джека ростом был только Заячья Губа. Это был опасный и опытный враг. Но сейчас он стоял у дверей, ежеминутно сплевывая кровь. Остальные дрались ретиво, но неумело.
— Вот как бьют у нас в Дизби! — все чаще и чаще приговаривал Джек, как вдруг все мальчишки бросились к опрокинутому столу, пытаясь навести порядок. Заячья Губа отскочил в угол как раз вовремя, и его заслонила с шумом распахнутая дверь.
Вслед за Ричардом Коммингом в мастерскую вошел разгневанный хозяин дома.
Мальчишки уже сидели на своих местах, но по всему полу были разбросаны обрезки кожи, спутанная дратва, валялся стул с поломанной ножкой. Джек Строу в изодранной куртке стоял у стены, с засученными по локоть рукавами.
— Что это такое? Почему ты оставил работу? — строго обратился Генри Пэстон к Джеку. — А где же Чарлз Блэк? — спросил он оглядываясь.
Волей-неволей Заячьей Губе пришлось выйти из-за своего прикрытия.
— Кто это тебя так разукрасил? — спросил хозяин. — Э, да я вижу, что новенький здесь справился и без кочерги, — добавил он, поняв, в чем дело. Почему ты затеял драку, новенький?
Джек молчал.
— Или, может быть, Чарлз Блэк первый тебя задел?
Джек молчал.
— Знаешь что, милый, — сказал мастер, и злые желваки заходили у него под кожей, — заруби себе раз навсегда на носу: когда с тобой говорит хозяин, ты должен отвечать на все вопросы. Кто первый затеял драку?
Джек молчал.
— Немедленно складывай свои вещи и отправляйся! — сказал мастер гневно. — Я взялся испытать тебя в работе, а не в драке. Так и объяснишь Снэйпу-Малютке. Проваливай!
Лучше было бы, чтобы он избил его на месте.
Бледный и оторопевший Джек подошел к окну, где лежал его узелок.
— Я первый его ударил, парень здесь ни при чем, — сумрачно отозвался Заячья Губа из своего угла.
Мастер изо всех сил стукнул кулаком о стол. Ричард Комминг, подойдя, шепнул ему что-то на ухо.
— Ну, тогда разберись сам во всем, шурин, и виноватого накажи по заслугам, — сказал мастер и, передернув плечами, вышел, громко хлопнув дверью.
Сейчас же в мастерской снова поднялся невообразимый шум.
— Сколько еще раз мне придется тебя выручать, Чарли? — заметил Ричард Комминг укоризненно. — Вот ты опять помешал нам работать…
— Скоро отец будет колоть кабана, — невпопад ответил Заячья Губа.
— Или, может быть, виноват Джек Строу, по-вашему? — обратился мастер к остальным.
— Да ничуть он не виноват, — добродушно сказал Заячья Губа и ловко подморгнул Джеку веселым карим глазом. — Можете меня сегодня оставить без обеда! — добавил он быстро, очевидно разгадав намерения мастера.
— Ах, ах, Чарли! — возразил Ричард Комминг, укоризненно покачивая головой. — И как же это так случилось, что глупый деревенский парень так разметал все скамейки, перевернул стол и разбросал всю кожу да еще разбил в кровь физиономию нашему главному подмастерью Чарлзу Блэку? А что же смотрели остальные?
— Да он кожи даже не трогал, — ответил Чарлз с досадой. — Дрались мы все, что тут говорить! Посмотрите на его шишки и синяки, ему тоже порядком досталось.
— Ну, если виноваты все, — произнес мастер с облегчением, — то, я думаю; несправедливо будет, если останется без обеда один Чарлз Блэк. Вот, значит, все и останутся сегодня без обеда. Ты, Том Белтон, пожалуйста, не собирайся плакать! Если ты так любишь обедать, то почему бы тебе было не побежать за
