О Маяковском

бесконечно грустная, вся насквозь субъективная, местами обозленная, мстительная… Ты твердишь о ветре, но в книге у тебя как-то тихо, в ней штиль печальных воспоминаний… Мало солнца, мало или вовсе нет оптимизма, который ты вместе со всеми довольно долго искал и ищешь. Мало пространства, динамизма». Вишневский подчеркивал общественную роль поэзии Маяковского – «на огромных пространствах мира, в битвах, в спорах с Саваофом, Вильсоном, Антантой, в неистовых признаниях, кроме ругани» (В. Вишневский. Собр. соч. в 5-ти томах, т. 6, дополнительный. М., 1961, с. 516–517).

Литературная критика в основном отрицательно отнеслась к книге, увидев в ней следы формализма и чрезмерное пристрастие к бытовым подробностям жизни и труда поэта. Об этом писал Л. Тимофеев («Новый мир», 1941, № 1, с. 202–209). С его мнением согласился А. Фадеев в речи на дискуссии, посвященной обсуждению книг о Маяковском (10 ноября 1940 г.). Поддерживая устное выступление Тимофеева, Фадеев сказал: «Действительно, у В. Шкловского, в главе о кружке Опояз, теоретики формализма выступают в области теории как «полпреды» поэтики Маяковского. А между тем все творчество Маяковского и все его высказывания о поэзии говорят о том, что он, в отличие от теоретиков Опояза, никогда не подчинял смысловые задачи – формальным… Главным недостатком книги Шкловского о Маяковском является то, что он пытается показать и объяснить Маяковского в рамках литературного кружка, в рамках семьи, в рамках квартиры» (А. Фадеев. Собр. соч. в 5-ти томах, т. 4. М., 1960, с. 294–296).

О «реабилитации» в книге формалистских теорий писалось в редакционной статье журнала «Октябрь» (1941, № 1, с. 6) и в статье М. Чарного («Октябрь», 1940, № 8, с. 189–191).

Попытка серьезно разобраться в характерных особенностях книги «О Маяковском» была предпринята в журналах «Литературное обозрение» и «Знамя». Ф. Человеков писал: «Но главное значение, главная особенность В. Шкловского в том, что он создал новый литературный жанр, которым свободно владеет лишь он сам и некоторые его литературные единомышленники». Вместе с тем рецензент отмечал: «Увлечение В. Шкловского литературным искусством… затушевывает в книге образ В. В. Маяковского… В книгу Шкловского столько впущено всякого материала, который мог относиться и к теме о Маяковском, мог касаться и темы о «Русских пропилеях», что основному образу, изображаемому автором, мешает слишком густая среда. Конкретность темы съела ее объясняющая обстановка». В заключение критик писал: «Страницы книги, посвященные заповеди «мне отмщение, и аз воздам», – воздам за друга, в память и в славу его, – лучшие в работе Шкловского, лучшие потому, что они глубже и реальнее показывают  привязанность  автора  к  поэту и  тоску  по  нем». (Ф. Человеков. «О Маяковском». – «Литературное обозрение», 1940, № 17, с. 53–56).

Рецензент журнала «Знамя» назвал свою статью – «Книга сверстника и соседа». «В этой книге о Маяковском, – писал Б. Этингпн, – есть много мест, уже знакомых читателю по «Третьей фабрике» и «Поискам оптимизма». Многие книги Виктора Шкловского написаны об одном: это все удлиняющаяся биография человека, который вошел в литературу в десятые годы двадцатого века и пережил со сверстниками величайший из исторических переломов… Как и все его книги, она гибридна по характеру и многослойна по структуре. Она полемична и кажется продолжающимся разговором, осевшим на бумаге. Разговор ведется обо всем, и мысли записываются в порядке ассоциативного поступления». Особо отмечал рецензент лиричность книги: «Нежных слов в книге Шкловского нет, но, вероятно, это самая нежная из книг о Маяковском». Явно полемически по отношению к другим выступлениям и оценкам, критик «Знамени» справедливо писал: «И Маяковский, нашедший себя в революции, показан в книге» (Б. Этингин. Книга сверстника и соседа. – «Знамя», 1940, № 6-7, с. 345–349).

Книга «О Маяковском» переведена на польский язык.

,

Примечания

1

 «В небе моего Вифлеема…» – Поэма «Человек» («Рождество Маяковского»).

2

 Об этом писал Пушкин. – В стихотворении «Пророк».

3

 «Меня Москва душила в объятьях…» – Поэма «Люблю» («Взрослое»).

4

 АХРР – Ассоциация художников революционной России.

5

 «Была ты всех ярче, верней и прелестней…» – Это стихотворение А. Блок написал в 1914 г.

6

 «Он снова тронул мои колени…» – А. Ахматова. Прогулка (1913).

7

 «Звенела музыка в саду…» – А. Ахматова. Вечером (1913).

8

 «Высоко в небе облачко серело…» – А. Ахматова, из книги «Вечер» (1911).

9

 «Бубновый валет» – общество художников (1910 – 1926).

10

 «И тогда уже – скомкав фонарей одеяла…» – Стихотворение «Адище города…».

11

 «Багровый и белый отброшен и скомкан…» – Стихотворение «Ночь».

12

 «Угрюмый дождь скосил глаза». – Стихотворение «Утро».

13

 «За гам и жуть…» – «Утро».

14

 «Солнце! Отец мой!..» – Стихотворение «Несколько слов обо мне самом».

15

 «Это взвело на Голгофы аудиторий…» – Поэма «Облако в штанах» (гл. 2).

16

 …писал Писарев. – В статье «Борьба за жизнь» (1868).

17

 «Обесценение любви…» – Генрих Тастеван. Футуризм. М., 1914. Приложение – «Манифест о футуризме», с. 14.

18

 …чествование старого Бальмонта. – Происходило 7 мая 1913 г. в «Обществе свободной эстетики» по случаю возвращения в Москву поэта К. Д. Бальмонта (1867–1942) после семилетнего пребывания в эмиграции.

19

 «Критик так и должен поступать…» – Альманах издательства «Шиповник», 1914, кн. 22, с. 107, 124.

20

 «Все мы бражники здесь, блудницы…» – А. Ахматова, из книги «Четки» (1913).

21

 «Рожденные в года глухие…» – А. Блок, стихотворение 1914 г.