Первое описание Катюши дается в самом начале, названа ее фамилия без имени. Сказано, что вышла невысокая, очень полногрудая молодая женщина в сером халате, надетом на белую кофту и белую юбку. Подробно описана белая косынка, из-под которой выпущены волосы. Подчеркнута обувь женщины — полотняные чулки, острожные коты.
Женщину ведут по мостовой; булыжная мостовая и неудобная обувь заставляют Маслову идти осторожно, ступая как можно легче: «Проходя мимо мучной лавки, перед которой ходили, перекачиваясь, никем не обижаемые голуби, арестантка чуть не задела ногою одного сизяка… голубь вспорхнул и, трепеща крыльями, пролетел мимо самого уха арестантки, обдав ее ветром. Арестантка улыбнулась и потом тяжело вздохнула, вспомнив свое положение».
На этом кончается первая глава.
Посмотрим, как сложно сцеплены детали описания: «никем не обижаемые голуби» противопоставлены людям, которых обижают; Масловой в частности.
Голубь и женщина сопоставлены тем, что женщина чуть не наступила на сизяка, причем оговорена легкая походка арестантки.
Тут, конечно, нет влияния и заимствования, но и в греческой мифологии, и в русской народной песне любовь, голубь (голуби, колесница Венеры) связаны.
Все явления главы находятся между собой в сложных сцеплениях, элементы которых многократно переосмысливаются.
Голубь пролетает мимо уха арестантки. Мы видим голову женщины и голубя, и этот полет птицы, которая обдает ветром крыла голову женщины, как бы снимает первое впечатление о вонючем коридоре женского отделения в тюрьме и по-новому показывает Маслову.
Маслова художественно отчеркнута, обведена полетом птицы.
Вторая глава начинается словами: «История арестантки Масловой была очень обыкновенная история». На пяти страницах дается авторский пересказ этой истории. Маслова — незаконнорожденная дочь скотницы от цыгана. Она воспитана двумя старыми барышнями. Шестнадцати лет ее соблазнил племянник барышень «и, сунув ей в последний день сторублевую бумажку, уехал»… Катюша осталась беременной от него.
Идет короткая история, пересыпанная цифрами. Денег у Катюши было сто двадцать семь рублей: «…27 зажитых и 100 рублей, которые ей дал ее соблазнитель».
После родов осталось шесть рублей; точно сказано, куда ушли деньги.
Протокольно рассказана вся история Катюши — сколько ей платили, как она получила желтый билет, как пошла в дом терпимости, соблазненная нарядными платьями.
Преступление, в котором ее обвиняют, не рассказано. Глава кончается так: «…и на восьмом году после первого падения, когда ей было 26 лет, с ней случилось тo, за что ее посадили в острог и теперь вели на суд, после шести месяцев пребывания в тюрьме с убийцами и воровками».
Третья глава начинается намеренно подробным и контрастирующим описанием: «В то время, когда Маслова, измученная длинным переходом, подходила с своими конвойными к зданию окружного суда, тот самый племянник ее воспитательниц, князь Дмитрий Иванович Нехлюдов, который соблазнил ее, лежал еще на своей высокой, пружинной, с пуховым тюфяком, смятой постели, и, расстегнув ворот голландской чистой ночной рубашки с заутюженными складочками на груди, курил папиросу».
Реальное время перехода из тюрьмы в суд превращено в романное время, потому что за это время как бы подытожена история Масловой в первом анализе, как бы в стоимости события для нее и Нехлюдова.
Дальше подготовляется переход к сценам суда: женщина, которую считают невестой Нехлюдова, напоминает ему о том, что он будет присяжным на суде.
В IX главе Нехлюдов узнает Катюшу. Он узнает ее сперва по фамилии, но колеблется, когда слышит, что ее зовут Любовью: в доме терпимости ей дали другое имя.
Я не думаю, что Толстой выбрал имя для того, чтобы подчеркнуть причину падения, но надо сказать, что имя пристало плотно: женщина на вопрос, как ее зовут, быстро говорит: «Любовью». Председатель спрашивает:
«— Как Любовью? — сказал он. — Вы записаны иначе.
Подсудимая молчала.
— Я вас спрашиваю, как ваше настоящее имя?
— Крещена как? — спросил сердитый член.
— Прежде звали Катериной».
В Х главе Толстой рассказывает историю преступления, в котором обвинена Катюша. Маслова показана в ее последнем, еще увеличенном напраслиной, падении. Обвинительный акт стремится доказать, что она отравила купца; на столе в банке внутренности отравленного.
Продолжается чтение обвинительного акта. В главе XII анализ восстанавливается словами: «Да, это была Катюша.
Отношения Нехлюдова к Катюше были вот какие…»
То, что было коротко рассказано во II главе, теперь развернуто и поэтично рассказано в главах XII, XIII, XIV, XV, XVI, XVII и XVIII.
В конце XVII главы Нехлюдов выходит от Катюши: «На дворе было светлее; внизу на реке треск и звон и сопенье льдин еще усилились, и к прежним звукам прибавилось журчанье. Туман же стал садиться вниз, и из-за стены тумана выплыл ущербный месяц, мрачно освещая что-то черное и страшное».
В этих главах история Катюши — Нехлюдова рассказывается во второй раз. Как мы видим, в описание введен пейзаж, значение этого пейзажа не кончается здесь. Он вступает в новые сопоставления, становится частью сцепления.
В главе XIX Нехлюдов снова глядит на Катюшу, и здесь вступает пейзаж, который был описан так коротко и подчеркнуто. Перед тем как дать цитату, подчеркну для читателя, что Толстой при описаниях Катюши всегда напоминает, что она косит. Это дается уже в первой главе: глаза описаны как очень оживленные, и сказано, что один «косил немного». Это проведено до конца; тема косящего взгляда будет проходить через весь роман, но каждый раз она будет воплощать иные качества изменяющейся Катюши.
Отказываясь от брака с Дмитрием Ивановичем, она говорит, «глядя ему в глаза своим косым таинственным взглядом», и на следующей странице говорится: «…черные глаза ее заблестели от вступивших в них слез», и на той же странице сказано: «…и в странном косом взгляде и жалостной улыбке…» — Нехлюдов угадывает, что она любит его.
Взгляд Катюши — это одно из многих сцеплений романа.
Возьмем сцену суда. Усталая и голодная, сидит Катюша на скамье подсудимых. Нехлюдов наблюдает за ней: «Один из строгих глаз ее косил. Довольно долго эти два странно смотрящих глаза смотрели на Нехлюдова, и, несмотря на охвативший его ужас, он не мог отвести и своего взгляда от этих косящих глаз с ярко-белыми белками. Ему вспомнилась та страшная ночь с ломавшимся льдом, туманом и, главное, тем ущербным, перевернутым месяцем, который перед утром взошел и освещал что-то черное и страшное. Эти два черные глаза, смотревшие и на него, и мимо него, напоминали ему это что-то черное и страшное».
После этого в нескольких строках идет эмоциональное узнавание; оно начинается с моральной оценки, а потом дано вглядыванием в человека: «Он видел теперь ясно ту исключительную, таинственную особенность, которая отделяет каждое лицо от другого, делает его особенным, единственным, неповторяемым».
Указываются черты этого неповторимого лица: улыбающийся взгляд, немного косящий глаз.
Нехлюдовым узнается Катюша не только как «неповторяемый» человек, но узнается и прежнее к ней отношение, пейзаж встроен в глубину художественного сцепления.
Узнавание приобрело новое качество: человек узнает другого человека, но и восстанавливается прежнее к нему отношение.
Событийное узнавание совершается здесь для Нехлюдова как узнавание своей вины. Поэтому оно и связано со сценой «той» ночи, взгляд Катюши напоминает о «той» луне.
В XXXVII главе вся история Катюши рассказывается уже с ее точки зрения; это короткая новелла, начинающаяся словами: «Долго еще в эту ночь не могла заснуть Маслова…»
