Это была украшенная восточными коврами комната, посреди которой стоял огромный письменный стол, похожий на тот, за которым в голливудских фильмах работает над проектом Декларации Независимости президент Джефферсон. Возле окна, в окружении трех красных кожаных кресел стоял второй стол — раз в пять меньше первого. Комната утопала в клубах табачного дыма, производимого атлетически сложенным усатым мужчиной в сером костюме, сидевшим на краю письменного стола. В правой руке он держал сигару, а левой потирал мочку уха.
— Заваливай, не стесняйся, — с открытой улыбкой кивнул посетителю хозяин кабинета.
— Могу я увидеть Рэнди? — вежливо спросил Чувак.
— Я и есть Рэнди! — ответил серый костюм и добавил: — Не стой в дверях, проходи.
— Я насчет работы в баре… — с надеждой в голосе произнес Чувак, закрывая за собой дверь.
— О, я так и думал! — оживился Рэнди.
Он спрыгнул со стола, раздавил сигару в пепельнице, подошел к одному из кресел, уселся в него и жестом предложил Чуваку занять соседнее.
— Кажется, тебя видели в «Розовом лисе», или я ошибаюсь? — с видом заговорщика спросил он.
— Навряд ли, — улыбнулся Чувак, которому понравились и кабинет, и его хозяин. — К тому же я совсем недавно в вашем городе.
— Так ты натурал? Это здорово! — восхитился Рэнди, хлопая Чувака по плечу.
Рука у него была как железная — плечо тут же заныло.
— Нам нужны парни такие, как ты, как легкий свежий воздух.
Мысль эта очень понравилась Чуваку, он несколько раз повторил ее про себя, чтобы не забыть.
— Раньше работал барменом?
Этого вопроса Чувак опасался больше всего.
— Нет, не приходилось, — ответил он.
— Сними очки! — вдруг потребовал Рэнди.
Чувак снял очки.
— Так и есть, — подтвердил Рэнди. — У тебя глаза честного человека. Если ты действительно никогда не работал барменом, то не умеешь мухлевать с напитками и подсовывать пьяным клиентам ослиную мочу под видом двадцатилетнего шотландского виски.
— Если надо, я бы мог научиться, — несмело предположил Чувак.
Ему совсем не хотелось подсовывать захмелевшим клиентам ослиную мочу под видом двадцатилетнего шотландского виски, но ему позарез нужны были деньги. По меньшей мере — три сотни долларов. Двести пятьдесят на ремонт трейлера и пятьдесят на закупку провизии.
— Не надо! — в притворном ужасе замахал руками Рэнди. — Наоборот — я сторонник честного бизнеса! Никаких махинаций с напитками, никакого обсчета! Твоего предшественника я уволил за то, что, прибавляя к пяти долларам десять, он всегда получал пятьдесят!
— А как с чаевыми? — Чувак решил внести ясность и в этот вопрос, чтобы сразу расставить точки над «i».
— Чаевые — можно! — великодушно разрешил Рэнди. — Без чаевых бар — не бар. Ты можешь выйти на работу сегодня к пяти часам вечера, чтобы тебя успели ввести в курс дела? Я уже неделю сам торчу за стойкой, и, признаюсь, мне это сильно надоело. Да, вот еще — у вас есть черные брюки и белая шелковая рубашка?
— Шелковой нет… И брюк тоже.
Рэнди просканировал Чувака взглядом с ног до головы и улыбнулся:
— Ладно, так и быть, пока подберу тебе что-нибудь из своих запасов, а там видно будет…
— Так я принят? — Чувака немного насторожило, что Рэнди ни словом не обмолвился о том, сколько он намерен платить своему новому бармену.
— Да, — подтвердил Рэнди.
— А сколько я стою?
— Совсем забыл, — Рэнди звонко хлопнул себя по лбу. — Пятьдесят долларов в день, точнее — в ночь, плюс чаевые и возможность набить желудок за счет заведения перед уходом домой. Скоропортящейся еды у нас всегда остается много. Понедельник — выходной. Ну что — мы договорились?
— Договорились!
Не помня себя от счастья, Чувак потратил все оставшиеся у него деньги на хот-доги и пиво, полагая, что теперь уже нет нужды трястись над каждым центом. И помчался в свою нору на колесах, чтобы поскорее обрадовать Чампа. Ему надо было, если удастся, немного поспать впрок. Подумать только — пятьдесят долларов и чаевые! На чаевые можно жить, им с Чампом много не надо, а пятьдесят долларов откладывать на ремонт трейлера! И тогда через каких-то шесть дней, да-да — через шесть дней — можно будет сказать гудбай этому гадкому городу!
Впрочем, может, и не стоит так торопиться? Если откладывать по три сотни в неделю, то за полгода можно скопить на новый трейлер, точнее — на трейлер поновее и получше нынешнего. Три сотни умножаем на двадцать шесть — это семь тысяч восемьсот, без малого восемь тысяч. Черт возьми, это настоящие деньги! Катарсис уже не казался Чуваку таким противным. Город как город, можно подумать, что Парадайз чем-то был лучше…
В курс дела Чувака ввел Стив, администратор клуба. Он же выдал Чуваку униформу, обещанную Рэнди. Чувак подумал, что долговязому, прямому, как жердь, и унылому, как благотворительный утренник, Стиву больше подошла бы работа в похоронном бюро, а не в клубе, куда люди приходят, чтобы весело и приятно провести время.
Спустя час после открытия клуба Чувак понял, что он немного ошибся с работой. В «Черную дыру» люди приходили не только для того, чтобы весело и приятно провести время, но и чтобы найти себе партнера для интима.
Первый же клиент, подошедший к барной стойке, бесцеремонно похлопал Чувака по щеке и сказал:
— Обожаю масиков с бородкой. Она так приятно щекочет!
— Желаете выпить? — сухо спросил Чувак.
Он не любил, когда посторонние вторгались в его личное пространство, да еще и столь бесцеремонно. К тому же у наглеца были потные руки.
— Тоник без джина! — ответил клиент, бросая на прилавок десятку. — Сдачи не надо.
Следующий клиент, лысый, зверского вида здоровяк, с ног до головы покрытый татуировками, представился как Грег. Он перегнулся через стойку и ткнул Чувака пальцем в живот.
— Хороший пресс! Где качаешься?
— Дома! — ответил Чувак. — Что будете пить?
— Двойной «Чивас» без содовой!
Клиент швырнул на стойку двадцатку и предложил:
— Познакомимся поближе? Друзья обычно зовут меня Джюс.
— А я — бармен, и все зовут меня барменом, — представился с недовольной миной на лице Чувак. — И на работе я ни с кем не знакомлюсь!
— А после?
— Тем более!
Грег пожал плечами, не прикоснувшись к сдаче, взял свой виски и уселся за ближайший столик, продолжая пялиться оттуда на Чувака.
К полуночи у Чувака уже не осталось иллюзий относительно «Черной дыры»: это было месторождение содомитов. Он получил не менее полусотни предложений самого откровенного характера. Пятеро клиентов пообещали пристрелить его, если он не ответит взаимностью, а один белобрысый юноша пригрозил облить серной кислотой, если тот вздумает упрямиться.
В полночь началось «Огненное шоу». Под звуки бравурного марша Стив вынес в зал массивный старинный подсвечник с огромной зажженной свечой, установил его на одном из столов, трижды хлопнул в ладоши и объявил:
— Желающие участвовать вносят по пятьдесят долларов. Собранные деньги делятся пополам между
