Фаина Раневская. Любовь одинокой насмешницы

Отчего же Бог меня наказывал
Каждый день и каждый час?
Или это ангел мне указывал
Свет, невидимый для нас?

Анна Ахматова. «Помолись о нищей, о потерянной…»

Тихое Донское кладбище расположено недалеко от центра Москвы. С центральной аллеи нужно свернуть вправо, затем идти прямо до первого поворота налево, повернуть и опять идти прямо, до тех пор, пока слева не покажется большой черный камень с неровными краями.

На нем высечены имена двух сестер, старшей — Изабеллы и младшей — Фаины. Они встретились здесь, чтобы больше никогда не разлучаться. Юные дочери таганрогского богача Фельдмана вряд ли могли предположить, сколь суровые испытания уготовило им провидение. Каждая из них получила от природы щедрый дар: одной досталась красота, а другой — талант, но вряд ли Фаина и Изабелла ощущали себя счастливыми…

Если постоять возле их могилы и прислушаться к тишине, царящей вокруг, то сквозь нее можно услышать тихий, пронизанный печалью голос их современника Александра Вертинского. Голос из прошлого, из потаенных глубин времени, из небытия:

В пыльный маленький город, где Вы жили ребенком,
Из Парижа весной к Вам пришел туалет.
В этом платье печальном Вы казались Орленком,
Бледным маленьким герцогом сказочных лет…

В этом городе сонном Вы вечно мечтали
О балах, о пажах, вереницах карет
И о том, как ночами в горящем Версале
С мертвым принцем танцуете вы менуэт…

В этом городе сонном балов не бывало,
Даже не было просто приличных карет.
Шли года. Вы поблекли, и платье увяло,
Ваше дивное платье «Мезон Лавалетт».

Но однажды сбылися мечты сумасшедшие.
Платье было надето. Фиалки цвели.
И какие-то люди, за Вами пришедшие,
В катафалке по городу Вас повезли.

На слепых лошадях колыхались плюмажики,
Старый попик любезно кадилом махал…
Так весной в бутафорском смешном экипажике
Вы поехали к Богу на бал.

(Александр Вертинский. «Бал Господен». 1917)

Театральные роли Фаины Раневской

Крымский театр. 1920–1924 гг.

«Вишневый сад» (А. П. Чехов) — Шарлотта.

«Три сестры» (А. П. Чехов) — Ольга, Наташа.

«Чайка» (А. П. Чехов) — Маша.

«Дядя Ваня» (А. П. Чехов) — Войницкая.

«Иванов» (А. П. Чехов) — Зюзюшка.

«Последняя жертва» (А. Н. Островский) — Глафира Фирсовна.

«Волки и овцы» (А. Н. Островский) — Анфиса Тихоновна.

«Без вины виноватые» (А. Н. Островский) — Галчиха.

«На всякого мудреца довольно простоты» (А. Н. Островский) — Манефа.

«Гроза» (А. Н. Островский) — Сумасшедшая барыня.

«На дне» (А. М. Горький) — Настя.

«Ревизор» (Н. В. Гоголь) — Пошлепкина, унтерофицерская вдова.

«Женитьба» (Н. В. Гоголь) — Сваха.

«Роман» (Э. Шелтон) — Кавалини.

Смоленск, Архангельск, Сталинград, Баку. 1925–1931 гг.

«Коварство и любовь» (Ф. Шиллер) — Леди Мильфорд.

«Бесприданница» (А. Н. Островский) — Тетка Карандышева.

«Дворянское гнездо» (И. С. Тургенев) — Лаврецкая.

«Живой труп» (Л. Н. Толстой) — Маша.

«Свадьба» (А. П. Чехов) — Змеюкина.

«Юбилей» (А. П. Чехов) — Мерчуткина.

«Гамлет» (В. Шекспир) — Королева.

«Ярость» (Е. Г. Яновский) — Председатель колхоза.

«Чудак» (А. Н. Афиногенов) — Трощина.

«Любовь Яровая» (К. А. Тренев) — Дунька.

«Чудеса в решете» (А. Н. Толстой) — Марго.

Москва. Камерный театр. 1931 г.

«Патетическая соната» (Н. Г. Кулиш) — Зинка.

Москва. Центральный театр Красной Армии. 1933–1939 гг.

«Чужой ребенок» (В. В. Шкваркин) — Мать.

«Гибель эскадры» (А. Е. Корнейчук) — Оксана.

«Васса Железнова» (А. М. Горький) — Васса.

«Слава» (В. М. Гусев) — Мать.

«Последняя жертва» (А. Н. Островский) — Глафира Фирсовна.