практически сливался с окружающим пейзажем.
Причем это было настолько внезапно, что я еле успел увернуться от столкновения. От подобного маневра машину тут же закрутило вокруг своей оси на гололеде…
А дальше был ужасающий по своей силе удар. Стекла в машине мгновенно взорвались мириадами осколков.
И даже не смотря на пояс безопасности, тряхануло меня сильно. Даже слишком — я услышал, как что-то внутри хрустнуло, а также хребет пронзила колющая боль. От этой самой боли сознание тут же отключилась.
Когда сознание вновь вернулось, уже темнело.
Попытался пошевелиться. Тело вновь пронзила колющая боль. Яростно зашипев, я попытался вытянуть мобильник из кармана куртки. Не с первой попытки, но все же мне это удалось…
На этот раз шипение оказалось больше обреченным. От мобильника остались лишь запчасти. И без техпомощи этот технологический пазл собрать не представляется возможным. Да и не факт что она поможет…
Тело уже начало коченеть, а потому надо было попытаться выбраться, так как от машины сейчас никакого проку — вылетев на обочину ее хорошенько приложило о ближайшее дерево, смяв корпус не под самым малым углом.
'Надо для начала попробовать открыть дверь' — подумал я сквозь красную пелену, стоящую перед глазами…
'Ну, мне это удалось' — мрачно думаю полчаса спустя. Все-таки хребет поврежден — это точно. — 'И таки шо дальше делать?'
И как бы в ответ на мой вопрос на уже потемневшем небе вспыхивает пучок света. Вертолет?.. Ну да… Они у нас уже лет пять как не летают… Да тем более в такую пургу… Тогда что?
Тем временем свет накрывает меня полностью…
Что ж, если есть жизнь после смерти, то я это очень скоро узнаю. Ведь у меня повреждения довольно сильные. Да еще плюс холод, а потому, скорей всего, это уже галлюцинации…
Последнее что успеваю сделать, прежде чем полностью потерять сознание, это как древний рыцарь прошептать имя своей дамы сердца. Своей любимой…
— Ира…
А надо мной высоко в небе парит огромный серебряный диск летающей тарелки…
Нет — тархийского фрегата…'
Когда я начал более-менее соображать, то обнаружил, что от фрегатов-то и ничего не осталось — один я разобрал самостоятельно. Второй тоже моих э… когтей и ракет дело. Хотя и частично — ребята уже сообразили и помогли. Еще троих погасил Легион — все-таки главный калибр это еще тот аргумент.
Еще один завалила самостоятельно команда. А последний…
— Фрийон! Ты что зараза тут забыл?!
— Тебя, блин! — послышалось в ответ возмущенное. — Совсем псих, да? Ты хоть знаешь, что этой безумной атакой чуть не сжег себе мозг из-за предельного ускорения?! Да у тебя теперь половина волос седая! А я еще слишком юн чтобы помирать из-за того что мой капитан не дружит с головой! А потому пришлось тебя прикрывать.
— Э… ну ты это… прости, а? — смутился я. — Да и вы ребята тоже — простите. Сам не знаю что на меня накатило… Как с цепи сорвался…
— Зато я знаю, — буркает Фрийон. — Но сейчас не об этом — нужно захватить эту планету как можно скорей — пока гости не пожаловали — они успели послать сигнал бедствия…
— Так вроде же уже нечего подавлять… Бери не хочу, — протянул удивленно один из бойцов.
— Да?.. А противометеоритный щит это тоже 'нечего подавлять'? — едко поинтересовался ИЛ корабля. — Учтите — он создан еще аффтахор, а потому на главный калибр Легиона можно не рассчитывать. Не пробьет…
Я мрачно посмотрел через сенсоры 'волка' на переливающийся всеми цветами радуги щит, которым теперь был накрыт город аффтахор на поверхности планеты. Вот значит зачем они так остервенело оборонялись без попыток бегства — собирались отсидеться под щитом до прибытия спасателей. Им что — совсем не было жалко экипажи кораблей? Хотя…
Сканирование обломков одного из фрегатов показало, что на его борту не было ни одного биологического объекта. А это говорило о том, что мы сражались с искинами.
'Неужто это были корабли аффтахор?.. Нет, не может быть — они были слишком слабы… Тогда что?'
— Попытка воссоздания технологии, — подсказал Фрийон, завершая свое сканирование. — Они, идиоты, разрезали зародышей на составные и попытались заставить работать все это на увеличенном теле…
— Франкенштейн, — вырвалось у меня непонятное слово, которое, несмотря на это — очень точно отобразило произошедшее с кораблями.
— Что ж… — я тяжело вздохнул, собираясь с мыслями. — Об этом поговорим и подумаем потом. Сейчас же нужно решить что делать со щитом… У кого-нибудь открывалка есть? — интересуюсь невесело.
Кто бы сомневался — открывалок планетарных масштабов ни у кого в кармане не завалялось. А жаль. Не пришлось бы мучится по поводу того, как именно попасть внутрь.
Вот уже полчаса мы висим над единственным городом на этой планете и пытаемся хоть как-то пробить его щит. А ведь время уходит. И неизвестно, через сколько прибудет помощь к засевшим на поверхности. А это нервирует…
Я все это время сидел с самым мрачным видом в главной рубке Легиона и невидяще смотрел перед собой. На мониторах же крупным планом отображалась наша цель. Такая близкая. И такая недостижимая. Пальцы механически перебирали поседевшие пряди. Поседевшие всего за один скоротечный бой. Их пока еще немного… Но кто знает что меня ждет в будущем?
На попытки установить связь — нас в очередной раз обстреляли из остатков планетарной обороны. Пришлось ее по-быстрому сжечь.
Легион каждые четыре минуты содрогался всей своей тушей, давая очередной залп из главного калибра. Не столько в надежде снести щит, сколько не давая оборонявшимся высунуть носа из своего укрытия.
— У кого какие предложения? — мрачно интересуюсь у команды. Те лишь отрицательно качают головой, либо пожимают плечами. — Ясно, — разочаровано говорю я. — А моя мысль чистой воды самоубийство… — все напряжено следят за мной. Посылаю мысленную команду, и один участок изображения увеличивается.
— Орбитальный лифт? — непонимающе спрашивает Арина, рассматривая толстую трубу, поднимающуюся на тридцать километров в небо. Самый ее кончик выходит за пределы щита.
— Он самый. Это безумный вариант, а потому я хочу найти другой… Если это вообще возможно. Ведь даже Черные Врата сейчас можно безбоязненно открыть на самом краю системы — до того теперь мощно работает возмутитель гипера… О гипер скачке и вовсе нечего говорить — попытка входа в него сейчас равносильна добровольно сунутся в мясорубку с атомарными лезвиями.
— Так что за план-то? — не выдерживает Джур.
— Очень простой — пробиться сквозь орбитальный лифт. Причем нам придется двигаться по нему до самого конца, иначе быть нам сбитыми теми остатками оборонных систем, что остались еще от аффтахор под куполом.
— Безумие! — ахнула Арина. И она была не единственная в подобном мнении.
— Знаю — потому и спрашиваю о других вариантах… — тяжело вздыхаю.
— Если Танцор Смерти говорит, лишь об этом способе, значит другого в принципе не существует, — с самым флегматичным видом заявил Дараларх. Причем на его лице было такое уверенное в моих способностях выражение, что я даже порадовался что с цветом моей шкурки, тяжело, заметно для окружающий, покраснеть от смущения.
— Ну, если ты так говоришь… — протянула Арина, и я ощутил, как она полностью успокоилась. Как и
