человеке. – Человек человеку и другим, лояльным к нему существам, друг, товарищ и.
– Волк! – закончил за него цыган и, подняв лицо к сводам пещеры, заунывно завыл, словно предчувствуя чью-то (но нам-то ясно чью) смерть.
Перетрухав не на шутку, в унисон с Яковом заскулил и гноббит. По катакомбам разнёсся полный тоски заунывный вой этого дуэта.
– Ну, всё! Хватает его пугать! – не выдержал холодящего душу воя колдун. – Думаю, он вспомнил дорогу. Так ведь? – почти ласково обратился он к Фрогу.
Тот убедительно кивнул, но в глазах читалось сомнение вперемешку с отчаянием.
Однако на его счастье раздался многочисленный топот и навстречу собравшемуся продолжить движение отряду из тоннеля выкатилась большая ватага вооружённых гноббитов. Маленькие человечки рассредоточились вокруг богатырей и «взятого ими в заложники» соплеменника и выставили в их сторону маленькие лучинки-копья.
– Здрасте-мордасти! – ухмыльнулся цыган, оглядев прибывшую «массовку». – Это ещё что за цирк лилипутов?
– Выбирай выражения, человек! – ответил ему один из «лилипутов», видимо, начальник этого партизанского формирования, причём слово «человек» в его устах прозвучало как-то пренебрежительно, даже, я бы сказал, как ругательство. – А то мы не посмотрим на твою весовую категорию!
Колдун с Иваном переглянулись, с трудом понимая, что происходит: ведь Фрог сказал, что он последний из гноббитов, по крайней мере, из тех что на воле. Цыган же, не обладая мощным аналитическим умом, отличался сноровкой и острым, как волчьи зубы, языком.
– Значит так, мелкотня! Я не «гулливер», искать с вами консенсус, – сказал цыган, ловко покрутив нож между пальцами. – Потопчу, как мамонт, мосек – и вся недолга. Я за базар отвечаю!
Главный гноббит сбавил обороты, но продолжал надменно обзывать людей «человеками».
– Ладно, человеки, не гнобитесь на нас гнобиттов, – сказал он. – Просто отдайте нам Безумного Фрога и идите своей, чело-вечес-кой дорогой.
И опять слово «человек» прозвучало не совсем «по-человечески», в каком-то негативном контексте.
– Но позвольте! – вышел вперёд Василевс. – Разве Фрог не последний из гноббитов? Разве вас не увели в рабство коварные трольфы?
Старший из отряда гнобиттов оглянулся на своих, подмигнул тем, мол, кто желает, примите участие, и. расхохотался. Весь отряд, а это, по приблизительным подсчётам, штыков двадцать пять-двадцать семь, не преминули возможностью поддержать начальника.
– Старый Фрог уже заморочил и им мозги! – давясь от смеха, произнёс старший гноббит и опять схватился за живот. – Я не могу! Сейчас лопну!
Уже примерно догадавшись, из-за чего поднялось настроение у вновь прибывших гноббитов, богатыри осуждающе уставились на Фрога.
– Не слушайте их! Они сами не ведают, над чем и кем смеются! – попытался заверить их в своей адекватности Крузи Фрог. – Кольцо мудрости существует! Его только надо найти!
– Да иди ты! – обиженно насупился Царевич, единственный, кто искренне хотел помочь гноббиту. Колдун и цыган были недовольны больше собой – их за нос обвёл вокруг пальца сумасшедший карлик.
– Я правду говорю. В древней книге сказано: «Дорогу осилит бредущий, потерю отыщет идущий»! – перейдя на хриплый шёпот, сказал гноббит людям.
– Ладно, мужики, забирайте своего «могиканина»! Хрен с ним, пусть живёт долго и счастливо, – пошёл на «мировую» с гноббитами Сероволк.
– Только одно условие: дорогу наверх покажите.
– Замётано, человек! – не стал больше придираться к богатырям главный гноббит и даже слово «человек» в его исполнении прозвучало вполне пристойно.
Командир гноббитов отдал распоряжение отвести Фрога в деревню, а сам с несколькими бойцами согласился проводить богатырей на поверхность.
По дороге наши герои узнали иную версию новейшей истории гноббитов. Как рассказал Толгиун, тот самый командир отряда, в их тихой подземной деревеньке Семигномовке основным и покамест единственным нарушителем спокойствия был Крузи Фрог, который частенько сбегал от своей сварливой жены и «то ли семи, то ли восьми дочек» в эти самые катакомбы, где однажды повстречался с «такими же вот, как вы, людьми из преступного клана Спелеолазов». В обмен на древний клад гноббита Фрога спелеолазы научили того есть нужные грибы, после чего он окончательно повздорил со своей головой и с тех пор с грибами разговаривает, ищет кольцо мудрости, чтобы вернуть утраченное. И ищет так, что уже своими «поисками» всю деревню заколебал.
– Короче, полный финиш! – закончил свой рассказ Толгиун и показал на свет впереди тоннеля. – А тут и наш финиш, мы дальше не пойдём.
– Спасибо за помощь! – поблагодарил гноббитов Царевич.
Цыган и Василевс ушли к выходу не попрощавшись с гноббитами. Задело их, видно, отношение со стороны «мелкотни», а может, просто немного стыдно стало за этот нелепый случай с Фрогом.
Иван же, присев на корточки, обратился к Толгиуну.
– А всё же, чего вы так нас, людей недолюбливаете?
Гноббит посмотрел на него, раздумывая, сказать али нет, и решил ответить.
– Уж больно вы себе на уме. Хитроватые, тороватые, вечно сующие нос куда попало. Болота сушите, горы рушите, леса рубите, моря-реки губите, под землю забрались и здесь тоже напакостили. Осталось вам в космос умудриться слетать и там нагадить, для полного комплекта.
– Да ладно, скажешь тоже! – не по душе пришлось откровение гноббита Ивану. – У нас в стране, к примеру, народ природу не рушит, получается даже, что оберегает.
– Это от вашей лени, – уверенно ответил гноббит. – Обожди, придёт время, и ваша земля станет сырьевым придатком для разных «ушликов», а вы ещё сами у них на побегушках будете чернорабочими. Вы, люди, в массе своей неблагодарные.
– Не все же люди такие.
– Согласен, не все! Но таких большинство, процентов шестьдесят шесть.
– Это откуда такая статистика?
– От верблюда! – улыбнулся гноббит. – Из вас троих только ты один поблагодарил нас за помощь. Вот тебе и «процентовка».
– Да это они от смущения забыли попрощаться, – понял Царевич, куда клонит Толгиун. – Они отличные ребята!
– Чего уж там, беги, догоняй своих «отличников», – кивнул гноббит в сторону уже добравшихся до выхода людей.
– Пока! – помахал рукой Царевич и поспешил за товарищами.
Уже возле самого выхода Иван наступил босой ногой на что-то острое, ругнулся замысловато для снятия боли, нагнулся отшвырнуть это в сторону и увидел в полумраке блестевший чарующим светом перстень.
– Ух, ты! – загляделся на находку Царевич, вспомнив слова Фрога: – «Потерю отыщет идущий».
Иван поднёс перстень к глазам и увидел надпись «Все пройдут, и эти тоже пройдут».
– Дела-а! – протянул Царевич, дыхнул на перстень и протёр его об рубаху, для пущего блеску. Ещё раз, оглядев сверкавшую находку, он с удивлением увидел, что надпись существенно деформировалась. Теперь на месте старой гравировки блестела свежая вязь, которая настойчиво гласила: «Надень и не снимай».
Не заставляя себя уговаривать дважды, Иван, надел на средний палец волшебный перстень и поспешил на свежий воздух, где его дожидались товарищи богатыри.
Следующий отрезок пути богатырская троица преодолевала без заслуживающих внимания событий, останавливаясь на ночлег либо в гостеприимной (за хорошую плату) деревне, либо на затерянных в лесу постоялых дворах с «на лицо ужасными, добрыми внутри» очеловечившимися гоблинами.
За время передвижения по заграничным весям наших героев не проверял на предмет легальности путешествия, наверное, только лежачий полицмейстер. На каждой границе, да что там границе, возле
