названием «АВРОРУНГ», не такой большой как «ТИТАНУНГ», зато более грозный с виду.
– Тоже неплохой вариант! – кивнул начальник верфи. – Забирайте!
– Яша, ты не обижайся, – вновь не одобрил выбор товарища Василевс. – Но от его одного имени меня в дрожь бросает, как в день зимний, да и неважно просмоленный.
– Разве? Если хотите мы его мигом просмолим, перепросмолим и выпросмолим! – деловито откликнулся на замечание Бьёрнунг. – Так что, берёте?
– Нет! – отказался за всех Премудрый.
– Не хотите, как хотите! Выбирайте сами! – буркнул обиженный Сероволк и, надув губы, отвернулся.
– Мужики, может, вот её возьмём? – показал на ничем не примечательную небольшую барку, Иван Царевич. Единственное, чем она выгодно отличалась от остальных «АВРОРУНГОВ», «ТИТАНУНГОВ», «КОНТИКУНГОВ» и «ТИКТАКУНГОВ», это необычным для здешнего жаргона названием. На корме этого парусника гордо красовалось имя «ПОБЕДА» без всяких там уже поднадоевших «нунгов».
– Отлично! – сразу почему-то согласился с выбором Царевича Василевс.
– По мне, так ничего особенного, – пожал плечами Бьёрнунг, но отговаривать не стал. – Дело ваше!
– Да вы что, сдурели! – занервничал Сероволк, узрев, что за «корыто» выбрали его товарищи. – Это судно и в болоте нахлебается воды.
– А вот тут ты не прав, Яша, – ответил ему Василевс и показал тростью на прибитые к корме буквы, сложенные в сладкое слово «ПОБЕДА». – Весь секрет в том, как вы лодку назовёте, так она и поплывёт.
«ПОБЕДА» это как шок!
– В смысле?
– Это по-нашему!
– Верняк! – подхватил панегирическую «эстафету» Царевич. – Не надо смотреть что «ПОБЕДА» невелика, ведь недаром говорят: Неладно скроен – да крепко сшит! В тесноте – да не в обиде! Мал золотник – да дорог!
– От горшка – два вершка! – уныло добавил Яша и покачал головой. – Вы просто чокнутые – променять неказистую утлую «ПОБЕДУ» на великолепный «ТИТАНУНГ».
– Не дрейфуй, «Яковунг»! – подбодрил товарища Василевс. – История всё расставит на свои места, а я нутром чувствую, что эта «ПОБЕДА» именно за нами.
– Ладно, ладно, чёрт с вами, уговорили, – махнул рукой Сероволк. – Пора бы нам отчаливать. Где этот старый «Врунгелунг» шатается?
– Кхе-кхе! – раздался за их спинами «обратитевниманиевый» кашель.
Обернувшись, богатыри увидели стоящего напротив них низенького, с повязкой на глазу старичка с заплетённой в косички, по последнему варяжскому писку моды, бородой, в высоченных ботфортах и с характерными рогами (отличительным знаком всех варяжских викингов) на морской бескозырке. Широко расставив правую короткую ногу и, такого же размера, деревянный протез с морскими иллюстрациями, приспособленный к левой култышке, пожилой морячок самозабвенно посасывал леденец, выполненный в форме трубки (мы то с вами знаем уже, что губительный табак получил широкое распространение в массах гораздо позднее, но, как видите, предпосылки к этому уже были налицо).
– Это кто? – поинтересовался Сероволк у стоявшего рядом Бьёрнунга.
– Тот самый! – протянул в ответ Бьёрнунг и расплылся в широкой улыбке. – Привет старый добрый Старый Пьердунг! Сколько осен, сколько вёсен!
Старик, который оказался «тем самым» самым-пресамым морским-преморским волком, а по совместительству и заслуженным лоцман-боцман-капитаном, вытащил трубку-леденец и, смачно сплюнув Царевичу под ноги, вежливо ответил:
– Да! Тысячу чертей и якорь мне на плечо! Это я и терять мне нечего!
После чего по заведённой у викингов традиции приветственно треснул Бьёрнунга кулаком в живот, получил от того не менее приветливый удар в солнечное сплетение и, молодцевато охнув, словесно (без тычек и шлепков) поздоровался с чужеземными незнакомцами.
– И вам наше здрасте! – за всех «незнакомцев» поприветствовал старого боцмана Сероволк. – Тебя, что ли к нам приставили, до Аркфрики довезти?
– Это как ещё посмотреть, кого к кому приставили, – лукаво прищурился Старый Пьердунг. – Меня к вам или вас ко мне. В море оно видно будет. Мне терять нечего.
– Минуточку, уважаемый! – взял тайм-аут колдун и отошёл с товарищами в сторону посовещаться.
– Только не говори, что этот хитроглазый довольно подозрительный, – навскидку угадал предстоящую «повестку» совещания цыган.
– Нормальный вроде, жилистый, подвижный, просоленный морскими ветрами, – высказал свою точку зрения Царевич. – Этот старик ещё молодым мореходам фору даст. Что не так, Премудрый?
– Не знаю что именно, но от него разит бедой! – сказал Василевс поглядывая через плечо на ухмылявшегося в сторонке лоцман-боцмана.
– Это ромом от него разит! – усмехнулся цыган. – Нормальное состояние для моряка, тем более списанного в запас и выписанного обратно. Отметил, мужик, видать.
– Ой, не знаю, не знаю! – покачал головой колдун. – Он мне гноббита Фрога чем-то напоминает. К тому же пьяный за штурвал.
– Да я, если хотите знать, так ещё лучше корабли вожу, – перебил колдуна Старый Пьердунг, случайно услышавший его последние слова и, решив, что это основное препятствие в данном конкретном случае, поспешил реабилитироваться в соответствующей манере. – Я на своём веку по эту сторону экватора не один десяток кораблей случайно затопил и на мель посадил, пока не выучил наизусть, где подводные скалы, где вулканы, где рифы, а где отмели и водовороты. Меня со службы списали с почётным званием «аквамаринопентакаптенармуса», по-вашему – капитаном пятого ранга. Я вас через все фиорды с закрытыми глазами проведу. Мне терять нечего.
– Вот что меня смущает, – выслушав лоцман-боцман-капитана, вновь повернулся к товарищам Василевс. – Что он всё время твердит, что ему терять нечего. Это-то настораживает.
– Знаешь что Премудрый, достал ты уже своими беспочвенными подозрениями! – тряхнул седой шевелюрой цыган. – Не хочешь с ним плыть оставайся здесь и жди нас с победой на этой, прости господи, «ПОБЕДЕ».
– Не плыть, а идти! – помрачнев, недовольно произнес бывалый боцман.
– Что, простите? – не сообразил, Василевс, куда Пьердунг собирается идти.
– Плавает, знаете что? А мы МЭ-О-РЕ-ХО-ДЭ-Ы, ХО-ДЭ-ИМ под парусом, – пояснил этим «сухопутным крысам» почётный старый морской волк. – Мо морям, по волнам, сегодня здесь, а завтра уже где-нибудь там, – показал рукой на серую кромку горизонта, – а плавать будете в ночном горшке. Акваланг мне на хребет!
– Вот это да, сразу видно морская душа! – восхищённо выставил большой палец Царевич.
– Да, наш человек! – сдержанно кивнул Сероволк и с укором посмотрел на колдуна. – Ещё вопросы есть?
– Хорошо, хорошо, но, понятых прошу отметить, что я неоднократно всех предупреждал, – сдал свой «бастион подозрений» Василевс и, подхватив полы плаща, ступил на сходни выбранного дракара.
За ним поднялись на борт судна спутники. Внизу, на причале остались только два викинга.
– Эй, братцы, а что девку в море брать не будем? – не веря собственным глазам, разочарованно протянул Старый Пьердунг и с надеждой взглянул в голубые, как море, глаза Бьёрнунга. – Или вы её уже втихаря в трюм загрузили?
Тот лишь отрицательно покачал головой.
– Ну, это произвол какой-то, я так не играю, – насупился боцман со стажем.
– Ты на себя посмотри, о каких бабах может идти речь? – крикнул с судна Сероволк, недовольный задержкой отплытия.
– Правильно, мы же не в круиз собрались, – поддержал товарища Иван и махнул рукой. – Давайте, мистер Старый Пьердунг, забирайтесь на борт и отдавайте, как там у вас положено, свои швартовы, гражданину Бьёрнунгу, или он вам, мы и так задержались.
