она изучала Тэлзи с рюкзаком фоссили на спине и с трубой, к которой была прикреплена связка ключей.
— Вот так сюрприз! — воскликнула она. — Здесь тебя не ждали, хотя кое-какие основания позволяли верить, что ты больше не пленница Стилтик. Одна пришла?
— Да.
— Посмотрим, — кивнула алатта.
Минуту или две она молчала с отсутствующим выражением на лице. Ее даген, предположила Тэлзи, видимо, обыскивал примыкающие секции.
— Похоже, ты в самом деле пришла одна, — сказала наконец Колки Минг. — Как тебе удалось бежать?
— Стилтик приставила ко мне персональным стражем толанта. Ешу. Потом я взяла Ешу под контроль.
— Сама?
— А то!
— Где он сейчас?
— Убит. Мы столкнулись с людьми Борагоста.
— Патруль в девяносто шестой секции?
— В большой оранжерее.
— Да, у тебя выдался тяжелый день, — заметила Колки Минг. — Сообщалось, что патруль уничтожен в перестрелке. Расскажи остальное.
Тэлзи решила, что упоминать про Нето Нэйни-Мел не будет, а в остальном дала краткое и довольно правдивое описание своих приключений. Поначалу она собралась вернуться на Тинокти, но к моменту, когда добралась до внешнего выхода, почему-то не смогла этого сделать — она слишком мало знала о роли, которую играли алатта в контуре Тинокти и в Ядре Звездного Скопления. Затем поняла, что слишком сильно раскачала саттарама Корма, чтобы удержать его под контролем. Она и Фракель Диз отправились в опечатанные области, пока Корм раздраконивал охрану выхода.
— А где этот борагостов прихвостень? — спросила алатта.
— У нас возникли разногласия. Похоже, свалился в одну из ваших ловушек-порталов.
Колки Минг укоризненно покачала головой.
— А ты, значит, добралась досюда, чтобы выяснить, чем мы занимаемся, — подытожила она. — Из-за тебя, коротышка, в распоряжении элегарфов стало на одного дагена меньше, и это дает нам известное преимущество. Сдается, в благодарность мы должны поделиться с тобой информацией. Но мы не можем позволить тебе донести ее, в свою очередь, до Пси-Сервиса. И, между прочим, тело Ешу не было найдено с погибшим патрулем.
— Мы взяли его с собой и спрятали в другом месте, — ответила Тэлзи. — Я подумала, что Стилтик, возможно, до сих пор не знает, что я смоталась.
— Возможно, — согласилась алатта — Не буду скрывать, что мы принимаем участие в операции чрезвычайного стратегическою значения. Захват Шарена вынудил нас поменять планы и пойти на их усложнение. Может быть, более чем следовало. Чтобы операция была успешной, ее необходимо осуществить быстро. Не уверена, что сможем найти тебе применение, но сейчас, по крайней мере, ты пойдешь со мной. Будь любезна отдать свой пистолет.
Несколько минут спустя они вышли из портала на темную узкую улицу. Единственным источником света служили звезды над головой. Они пошли, оставив за спиной какое-то обветшалое здание. Слева и справа вплотную друг к другу теснились захудалые домишки. На щелястой мостовой то тут, то там громоздились кучи мусора. Воздух был затхлым, потом откуда-то издалека раздался смутный грохот, настолько расплывчатый, что казался ощущением скорее осязаемым, чем слуховым.
— Эта секция была личным экспериментальным проектом одного тонгифонца. — пояснила Колки Минг. — Ни на каких стандартах контуров она никогда не фигурировала, и элегарфы о ней ничего не знают, поэтому мы пользуемся ею в качестве временной базы. — Она огляделась по сторонам. — Около двух сотен людей оказались здесь, как в ловушке, когда пришли элегарфы. Массовой резни им удалось избежать, но покинуть секцию они не смогли и умерли, когда закончились припасы.
Она смолкла. Что-то неожиданно промелькнуло в ощущениях Тэлзи — краткая пси-вспышка. Раздался булькающий вой, и на улице перед ними материализовался даген.
— Скэг поджидал нас, надеясь остаться незамеченным, — сказала Колки Минг.
— Он хотел напасть?
— Будь у него шанс, да кто ему его предоставит! — хмыкнула алатта — Но когда он находится под ослабленным рабочим контролем, как сейчас, за ним надо тщательно присматривать.
Путницы свернули на другую, шедшую перпендикулярно улицу, которая была малость пошире, но в остальном ничем не отличалась от первой. По обе стороны было все то же безобразное нагромождение домишек, темных и безмолвных. Мыслепес теперь бесшумно ковылял в десятке метров за ними. Алатта направилась к одному из домов покрупнее.
— Там мой наблюдательный пост.
Первый этаж дома был вычищен от всего, что там раньше было. Контуры двух порталов мерцали на стенах, рядом стояли разнообразные приборы, собранные явно в спешке.
— Эллорада и Сартеса некоторое время не будет. Присядь, коротышка, пока я не проверю кое-какие показания.
— Мне хотелось бы кое-что знать, — сказала Тэлзи.
— Да?
— Сколько вам лет?
Алатта внимательно посмотрела на нее.
— Значит, и о проклятии нашей расы ты тоже знаешь, — произнесла она со странным удовлетворением в голосе. — Мне двадцать семь ваших стандартных лет. Что же касается всего остального, то попозже, возможно, у нас выдастся часок-другой поболтать.
Тэлзи пристроилась на пустом ящике из-под прибора, пока Колки Минг коротко переговорила по коммуникатору. Затем она, похоже, выслушала ответ, которого Тэлзи не услышала, и повернулась у панели управления сканирующими устройствами.
Вскоре у них выдалось время, чтобы поболтать часок-другой.
Трансформация элегарфов в саттарамов в момент наступления зрелости была связана с геном смерти, разработанным гризандским культом Налакии, чтобы удерживать выведенную мутацию под контролем. Элегарфы этого не знали. После того, как они истребили гризандцев, разработать собственную биологическую школу им в голову не пришло, а позволить порабощенным ученым экспериментировать над хозяевами было совершенно немыслимо по кодексу чести.
Но уже в самом начале одна из обособленных групп мутантов нарушила это правило, ибо поставила перед инопланетянами задачу найти метод продления жизни. После длительного исследования было установлено, что смертоносный ген может быть удален у потомства этой группы. Так появились алатта. По строению тела они остались отессанами, но приобрели обычную для человечества в среднем продолжительность жизни. И с этим они заодно вскоре обрели утерянные элегарфами интересы и цели. У них появилось время, чтобы учиться, и они учились очень быстро, поскольку могли по-элегарфски «заимствовать» инопланетную науку и технологию. В данный момент у них имелось и то и другое.
Большинство элегарфов презирали алатта как за их отказ от величественной зрелой формы «львиного народа», так и за то, что они унижали себя рабским трудом. Они изо всех сил постарались вычистить свою расу от новой ветви, но алатта продолжали следовать своим, выбранным раз и навсегда путем.
— Разумеется, все это началось несколько веков назад, — сказала Колки Минг. — Теперь у нас есть собственная цивилизация, и заимствовать достижения у других рас больше нет нужды, хотя Федерация Ядра еще всего каких-то сто лет назад выступала в роли нашего учителя. Элегарфы остаются зависимыми от порабощенных народов, и больше нам не родня. К тому же кодекс чести ограничивает их умственно. Некоторые присоединились к нам по собственной воле, и хотя мы ничего не можем сделать персонально для
