«Ему придется исцелиться своими силами. Боги, грядет чума» мрачно процедил Люциен. «Теперь мы не в силах ее остановить»
Руки Мэддокса сжались в кулаки.
«Плевать мне на чуму. Там моя женщина. Я сделаю все, чтоб спасти ее»
Страйдер вышел вперед.
«Кейн был с Торином на кладбище. Он мог последовать за ним. Ты не видал его?»
«Торин сказал, что на горе произошла стычка. Кейна забрали»
«Черт» рявкнул Сабин, врезав кулаком по стене.
Как мог полный радужных обещаний день так быстро испортиться?
«Я пойду в город с тобою» сообщил ему Рейес. Он немного счистил сажу с лица, но его ноги были по- прежнему обожжены и голы.
«Я обыщу остальную крепость» В несоответствующих глазах Люциена полыхал огонь. Аэрон однажды заявил, что Люциен одержим темпераментом более темным, чем самый неистовый шторм. Мэддокс не поверил ему тогда. Теперь же верил. «Удостоверюсь, что они не прячутся где-то здесь»
После замеченной крючковатой проволоки Мэддокс сильно в этом сомневался.
«Пять минут» сказал он Рейесу, прежде чем отправиться в свою комнату вооружаться. Ножи, пистолеты, метательные звездочки.
Ловцам сегодня пустят кровушку.
Рейес ошеломленно наблюдал за Мэддоксом.
Они исходили улицы Будапешта, наконец-то наткнувшись на группу из четырех Ловцов. Сейчас же они были в лесу, в окружении деревьев, в безопасности от любопытных глаз смертных. Наступила ночь, и гибкие лучи лунного света одинаково лились на природу, чудовищ и людей.
Мэддокс нападал без предупреждений.
Он носил дух Насилия, и тот больше не был просто тенью. Он полностью проступил сквозь его лицо, костяной образ прямиком из кошмаров. Он – оно – быстро убил двух Ловцов, простым взмахом лезвия распоров их горла, в аккурат, как это было сделано с Торином. Они замертво брякнулись на землю.
Рейес оставался на месте. Он не был уверен, что Мэддокс полностью осознает свои действия, менее того будет избирателен с субъектами боя. А вмешайся он, Рейес был уверен, что отведает кинжала как и Ловцы.
Его собственная ярость была такой же неистовой, как и Мэддоксова. По непонятной причине он чувствовал ответственность за Данику и был рассержен тем, что ее у него отобрали. А что если она уже была помечена смертью?
«Где ваш главарь?» тихонько поинтересовался Мэддокс, кружа подле оставшихся Ловцов.
«Н-не знаю» хныча, ответил один.
«Где женщины?»
«Не знаю» выкрикнул другой. «Пожалуйста. Пожалуйста, не убивай нас»
Мэддокс не проявлял милосердия. Он потрогал пальцем окровавленный кончик своего кинжала, проводя языком по зубам. Кровь забрызгала его костяную маску-лицо, добавляя жути.
«Куда их отвели?»
«Н…»
«Договори это и я отрежу твой язык. Ты будешь смотреть, как я съем его» предупредил Мэддокс.
Рейес не узнавал этот голос. Он был ниже, хрипловатей, чем Мэддоксов. Его друг стал чудовищем целиком без следа воина.
«Я желаю знать, где они»
«Я..»
У человека не было шанса завершить предложение. Мэддокс обернулся к нему, занося руку. Вжик. В один момент человек был жив. В следующий – мертв, а из горла его брызгала кровь.
Тогда-то единственный оставшийся в живых захныкал. Закашлялся.
«Я спрошу еще только один раз» процедил Мэддокс, а Ловец закашлял снова. «Куда их увезли?»
«МакИнтош не рассказал нам» прозвучал дрожащий ответ. «Только приказал нам наблюдать за городом и сообщить по рации, если заметим Повелителей. Помимо мисс Дэрроу в крепости не должно было быть других женщин. Пожалуйста. Им нужна только девушка и ларец. Они планировали пробраться внутрь, захватить ее и поискать его. Вот и все»
Рейес приблизился и подхватил рацию, прикрепленную к телу одного из покойников. Засунул ее сзади за свой ремень, собираясь прослушать и увидеть, что можно разузнать. Пока что же была только тишина.
Мэддокс глянул на него, а Рейес кивнул. Без предупреждения Мэддокс потянулся и полоснул мужчину по горлу, позволяя тому упасть и присоединиться к сотоварищам. Они не могли позволить ему жить. Он был Ловцом. Он был инфицирован. И принимал участие в исчезновении Эшлин.
«Чем теперь займемся?» уставясь в небо поинтересовался Рейес, часть его надеялась, что ответ свалится им со звезд.
«Не знаю». Мэддокс почти с ума сходил от тревоги, повторяя слова несчастного Ловца. Насилие полностью ним завладело и управляло его поступками, но где-то глубоко он был в сознании. Не найди он вскоре Эшлин, ему придется ждать до утра, ждать возвращения из мертвых. А если ему доведется ждать… если Эшлин должна будет провести ночь с Ловцами…
Он желал поубивать их всех.
«Давай еще раз обыщем город. Должен же остаться след» предложил Рейес. «Мы, должно быть, пропустили что-то»
Бок обок они направились обратно в город. Не слишком много людей было на улицах, но они держались поодаль. Взрыв бомбы, вероятно, разрушил иллюзию, что они ангелы. Это, а также то, что руки и лицо Мэддокса было забрызганы кровью.
Остановившись с Рейесом в проулке – грязном, попахивающем мочой местечке, что захлопнулось точно крышка гроба вокруг них, он замешкался и посмотрел на бархатистое небо, как это делал Рейес. Беспомощность атаковала его – жалкая спутница ярости и темных побуждений, которые он ощущал.
Эшлин была смыслом его жизни.
Он любил ее. Он знал это и раньше, но сейчас убедился окончательно. Она была нежностью и светом. Страстью и спокойствием. Надеждой и жизнью. Невинностью и…всем. Она была для него всем.
Теперь, найдя ее, он не представлял свою без нее. Словно она была недостающей связью, последней частичкой его творения, единственной вещью, что дополняла его.
Он пообещал, что всегда защитит ее.
И подвел ее.
Рыча, он ударил стену рядом. Внутри все разрывалось на кусочки.
Газета кружилась на ветру у щиколоток Рейеса, воин склонился, подхватил ее и скомкал мячиком прежде, чем отшвырнуть.
«Наше время истекает»
«Знаю» Думай! «Ловцы не увезли бы женщин из города. Они направят всю энергию на поиски ларца, и они должны думать, что он у нас, раз пробрались в крепость»
«Да»
«Скорее всего, они еще в городе. Скрываются»
«Я не сомневаюсь, что они воспользуются женщинами для обмена на ларец» сказал Рейес. «Нам надо устроить его»
По его тону Мэддокс понял, что он не подразумевает честный обмен. Они заберут женщин, оставив позади лишь кровавое крошево.
«Как?»
Рейес вытащил рацию. Они прослушивали ее в течение нескольких долгих, мучительных моментов, но она не предлагала им ничего – даже когда они затребовали ответа.
«Проклятье! Не хочу возвращаться в крепость с пустыми руками, но не знаю, что еще сделать» голос Рейеса звучал страдальчески. «Полночь приближается»
