накинуть пальтишон-с?… Жду-с. ? Это было сказано так, что можно было подумать, будто говоривший непременно сделал при этом 'ручкой'.
Паршин несколько мгновений стоял с трубкой в руке. Ему казалось, что скажи тот человек еще несколько слов, и Паршин непременно его узнает, вспомнит этот вкрадчивый голос. Он был уверен, что когда-то слышал его. Но когда и где?
Идти или не идти? Зачем идти? Ежели уж он решил бросать все… А что он, собственно говоря, потеряет, если пойдет? Ведь не кончается же его жизнь! Мало ли что он может узнать? 'В ваших интересах'…
? Пойду! ? вслух произнес Паршин и оглядел квартиру.
Уже стоя у отворенной двери, он достал из жилетного кармана английский ключ от квартиры и положил на подзеркальник. Он ему больше не понадобится…
Подходя к Последнему переулку, Паршин перешел на другую сторону Сретенки. Он не хотел играть вслепую, желал знать, кто его ждет. Пригляделся к перекрестку: никого. Решил подождать, пока не появится фигура ожидающего. Первым Паршин не выйдет на угол. Он достал портсигар и увидел, что забыл его наполнить, там лежали две последние папиросы. Обернулся, ища табачную лавочку. И тут глаза его встретились с устремленным на него внимательным взглядом крупного, немолодого мужчины с круглым бритым лицом. На мужчине было черное демисезонное пальто с бархатным воротником, на голове ? котелок. Когда мужчина молча приподнял котелок, Паршин понял, что только из-за головного убора, сильно изменившего внешность человека, он и не узнал его. Это был Клюшкин, известный всей преступной Москве агент сыскной полиции, Дормидонт Клюшкин человек, славившийся феноменальной памятью на лица. Когда в идентификации преступника происходила заминка и не могла помочь дактилоскопия, призывали Клюшкина. Ежели Клюшкин 'признавал', личность считалась установленной так же неопровержимо, как если бы это было доказано всеми научными средствами экспертизы.
Портсигар в руке Паршина захлопнулся сам собой, но Паршин забыл опустить его в карман. Так и держал в руке. Взгляд сыщика приковывал к себе, как магнит. Паршин понял: это последние минуты, которые он проводит на свободе. Он отлично знал, что его физической силы достаточно, чтобы справиться даже с большим, массивным Клюшкиным, с двумя Клюшкиными, но… какой смысл? Отсрочка на несколько часов?…
Руки Паршина опустились, признавая поражение.
? Курите, Иван Петрович, что же вы! ? насмешливо-ласково произнес сыщик, переходя улицу.
Паршин вспомнил про портсигар и протянул его сыщику. Взяли по папиросе. Клюшкин чиркнул спичкой.
? Ну-с? ? произнес он, пуская дым.
Паршин пожал плечами.
? Имеете какое-либо желание? ? вежливо осведомился сыщик. ? Может, купить что-либо требуется?
? Папирос нельзя ли? ? сказал Паршин.
? Отчего же-с…
Паршин сделал несколько шагов и вдруг приблизил губы к уху Клюшкина:
? Окончательно?
Сыщик сделал только движение пальцами, но по этому сдержанному жесту Паршин понял, что все кончено ? посадка будет прочной. И тут он вдруг вспомнил, что о Клюшкине ходил слух, будто ежели очень в секрете, то этот человек за деньги может все. О таких вещах не любили рассказывать даже своим, но слухи все же просачивались. Блеснула надежда.
? Позвольте сказать слово, Дормидонт Савельевич? ? тихонько произнес Паршин.
? Отчего же-с… Только не здесь. Удобней будет в переулочке-с.
Идя рядом, как двое знакомых, они свернули в переулок. Зашли в подворотню. Паршин заговорил смелее:
? При мне деньги, Дормидонт Савельевич.
Сыщик неопределенно крякнул.
? Тысяч до пяти наберется, ? продолжал Паршин. ? Так я бы не отказался пожертвовать их… на благотворительные цели.
? Что же, благое дело, благое… ? неопределенно проговорил Клюшкин и раздавил волосатыми пальцами окурок.
Паршин испытующе глядел на Клюшкина.
? Мне бы только на дорогу рублей двести, а остальное…
Сыщик глянул на него исподлобья.
? Благое дело, но… поверьте слову, Иван Петрович, не могу-с…
? Ежели мало, Дормидонт Савельевич, зайдем ко мне, столько же еще наберем и вещи кое-какие…
? Про вещи знаю, про все знаю-с, да, верьте слову, не в моей воле. Кабы денек назад ? другое бы дело. А теперь обязан вас представить по начальству-с.
Паршин напряженно думал. Если Клюшкин знает о вещах, значит приведет полицию и к нему домой, значит Фелица лишится всего.
? Вот что, Дормидонт Савельевич, я пред вами отслужу, а вы помогите.
? Чем могу-с…
? Признали вы меня в точности?
Сыщик усмехнулся.
? Мы с вами, Иван Петрович, единожды уже встречались.
? Вот именно ? единожды, ? подтвердил Паршин. ? Но картонки моей в сыскном нету. Это я наверное знаю.
? И что же-с?
? От вас зависит ? признать меня за Паршина или… за кого иного.
? Это верно-с, ? подумав, сказал Клюшкин. ? А за кого бы к примеру? ? Он прищурился на Паршина, словно действительно пытался узнать его.
Паршин молча протянул ему паспорт на имя Жука. Сыщик заглянул в него.
? Такой не проходил… Так-с… Значит, желательно по первой судимости?
? И еще хотел бы я, чтобы одна женщина не пострадала невинно.
? Это Фелица Станиславовна невинно страдает? ? усмехнулся Клюшкин. ? Умный вы человек, Иван Петрович, а, видать, за порядком в доме следить не можете. Ежели угодно знать, Фелица Станиславовна без вашего ведома с варшавскими мастерами немало 'дел' провела. Есть у нее один такой фактик…
Лицо Паршина так налилось кровью, что Клюшкин невольно протянул к нему руку: уж не хватил бы удар. Но Паршин только прислонился спиной к дому и несколько времени стоял, вперив невидящий взгляд в дом на противоположной стороне переулка.
? Не может быть… ? через силу, словно ему сдавили горло, прохрипел он.
? Верьте-с. Нам доподлинно известно-с. Кстати говоря, фактик тот и вам хорошо известный.
? Кто?
Это было сказано так, что будь на месте Клюшкина человек послабее, наверно бы струсил. Но старый сыщик только усмехнулся.
? Всему свое время-с, ? сказал он.
? Только и прошу: скажите ? кто? ? повторил Паршин.
? Разве для вас только-с? ? делая вид, будто колеблется, протянул Клюшкин.
Тогда Паршин сунул руку в карман, где лежали деньги.
? На благотворительность, говорите? ? спросил Клюшкин и доверительным тоном, понизив голос: ? Только уж под слово-с, служебная тайна-с. С Грабовским она… того-с.
? Так чего ж не берете? ? по-прежнему начиная хрипеть, зло спросил Паршин.
? Имеются причины-с, значит… ? лукаво произнес Клюшкин. ? Она дама стоящая, а у нас небось тоже люди-с… не чурбаны бесчувственные-с…
Паршин снял шапку и отер вспотевший лоб. Потом решительным движением достал из кармана пачку
