Я пожалела, что не осталась с его мамой и не поехала домой с ней.
— Очень хорошо. Мне как раз нужно заглянуть к Рэйвен домой, — пришла мне на выручку Беки.
Выражение лица Тревора изменилось с торжествующего на кислое. Он молча высадил по пути Мэтта, всю дорогу до моего дома молчал, едва мы вылезли, дал по газам и умчался прочь.
— Обязана тебе по гроб жизни, — сказала я Беки, когда он отчалил.
Правда, в отличие от подружки грузовичка у меня не было, и доставить ее домой я могла только на велике.
— Как поедешь, на передней раме или на сиденье?
— Может, я лучше подожду, пока Мэтт вернется и подберет меня? — предложила Беки. — Нечего тебе педали крутить.
Мы присели на крыльцо.
— Могу открыть тебе секрет насчет того, чьи работы собираюсь представить на аукционе, — начала я.
— Чьи же? — загорелась Беки.
— Но это страшная тайна.
— Я никому-никому.
— Совсем никому?
— Совсем.
— Даже Мэтту?
Подружка замялась.
— Это навсегда?
— Нет, только до окончания аукциона.
— Ладно, тогда я выдержу.
Она подалась ближе.
— На аукцион будут выставлены работы Александра, — проговорила я заговорщическим тоном.
— Обалдеть! Но почему это тайна?
— Мы не хотим, чтобы покупатели знали имя автора работ. Боимся, что никто не захочет приобретать картины, написанные тинейджером, тем более из особняка.
— Понятно. Ты права. А что вы собираетесь делать с деньгами?
— Это другой страшный секрет. Мы намерены купить особняк.
Тут послышался звук мотора. На подъездную дорожку заехал Мэтт.
— Что у вас случилось?
— Ничего, — ответила Беки, садясь в машину. — Все в порядке. В общем, я не должна об этом ничего говорить. И не стану, вот.
Сконфуженный Мэтт тронул машину. Беки выглянула из окна и улыбнулась.
28. Перед классом
На следующее утро в кабинете английского мои одноклассники отчитывались о проделанной работе. Почти все они выказывали желание стать веб-дизайнерами, фармакологами или рестораторами. Мне очень хотелось, чтобы нас с Тревором вызвать не успели, но когда подошла наша очередь, до звонка оставалось еще десять минут. Мои мольбы не получили ответа.
— Итак, что вы выяснили друг о друге? — спросила миссис Нэйпер.
Тревор, звезда футбола, привык быть в центре внимания и не имел ничего против публичного отчета. Он мгновенно оказался у доски, рядом с миссис Нэйпер, в то время как я еще уныло тащилась по проходу между столами, словно меня ждала гильотина.
— В детском садике я, как и большинство мальчишек, мечтал стать супергероем, — начал Тревор.
Некоторые девчонки за передними столами захихикали.
Тревор умолк и воззрился на них так холодно, что они отвели глаза.
— Разумеется, — продолжил он, — я уже давно не ребенок, но и сейчас люблю скорость, энергию и состязательность. Это задание и собеседование помогли мне понять одну важную вещь. В детстве тебя не беспокоит, что подумают другие о твоих желаниях, и твои мечты ничто не ограничивает. Для многих естественным является самый легкий, предсказуемый выбор, связанный с наименьшим риском, — пойти по стопам родителей. А вот супергерою нужна смелость. Она понадобится и для того, чтобы не просто следовать дорогой, проторенной для тебя другими, а попытаться воплотить свою мечту. Цель моей жизни — стать профессиональным футболистом. — Тут Митчелл повернулся ко мне.
— Расскажи нам о чем-нибудь, чего мы не знаем, — выдала красотка в дорогущем прикиде, оторвавшись от своего ноутбука.
Честно скажу, меня удивило выступление Тревора. Конечно, было понятно, что правда, сказанная в глаза, задела моего заклятого врага. Ему захотелось доказать мне, что он не трус, каким я его выставила. Но навряд ли мне пришло бы в голову повторить свои обвинения публично, скажи он, что хочет заниматься строительством и недвижимостью, как его отец.
В классе захлопали.
Миссис Нэйпер улыбнулась любимому ученику.
— Все это интересно и хорошо сказано, Тревор, — похвалила она. — У нас достаточно времени, чтобы до звонка на перемену послушать Рэйвен.
Я обвела взглядом помещение. Одноклассники смотрели на меня так, словно ожидали увидеть коронный номер цирка уродцев.
— В нежном возрасте мне хотелось стать вампиром, — начала я, тут же услышала смешки, поджала губы и стиснула кулаки.
— Успокойтесь! — велела миссис Нэйпер.
Я посмотрела на Беки, и та показала мне большой палец.
— С тех пор мой стиль и образ жизни соответствовали этой детской мечте, — продолжила я. — Мне никогда не было дела до того, что думают другие о моей внешности.
— Это заметно, — прозвучал чей-то голос.
— Или что они говорят, — добавила я. — По этой причине я всегда была отверженной, но не изменяла себе. Если задумывалась о будущем, то пыталась найти такое занятие, которое мне во всем подходило бы. Например, — в моем голосе добавилось воодушевления, — подумывала о том, чтобы стать редактором собственного журнала мод. Но не это главное. По моему глубокому убеждению, когда человек задумывается о будущем, для него важнее понять не кем, а каким он хочет стать. Честным или лживым? Добрым или злым? Верным или коварным? Вот выбор, который важно сделать для себя, вне зависимости от будущей профессии. По моему разумению, раз в задании речь шла о будущем, оно касалось не только того, чем в жизни заняться, но и каким быть человеком. Мой выбор — остаться верной себе.
Я стояла перед всем классом, ожидая реакции. Никто не смеялся, даже не хихикал. Никто не улюлюкал.
Я повернулась к миссис Нэйпер и Тревору. Оба выглядели ошеломленными.
Тут зазвенел звонок.
Довольная тем, что все наконец-то закончилось, я следом за Тревором вручила свою работу учительнице.
Одноклассники потоком хлынули в коридор, и я случайно услышала разговор двух красоток:
— Ну да, я сказала, что хочу быть моделью, но ведь это и значит — хорошей.
— Конечно, — отозвалась другая. — Вот увидишь, когда моя дизайнерская линия одежды раскрутится, десять процентов прибыли я пущу на благотворительность.
Девчонки прошли дальше, но тут рядом со мной оказался музыкант из школьной группы.
— Я сказал, что хочу быть учителем, но на самом деле еще не сделал выбор, — поделился он. — Послушал тебя и понял, что сначала надо попробовать разобраться в себе, а уж остальное
