Негромко застучали часовые колесики, наполняя салон уютным стрекотом. Он и сам чувствовал: чего-то не хватает. Наверняка она подумала, что Слава ловчит, не включил счетчик — деньги-то уже получены…
— Хорошая у вас работа. Интересная. Смена впечатлений.
Ее профиль с тонким сухощавым носиком, с остреньким подбородком казался нарисованным на фоне темного ночного окна.
— Ничего работа, — с вызовом ответил Слава. — Денежная.
— Деньги, деньги, — помедлив, проговорила девушка. — С сестрой сейчас поругалась… Что вы все как ненормальные? Противно даже. Муж у сестры учитель. Умница. Милый. Веселый. Так она его пополам перепиливает: зарабатывает мало. А он учитель. У него ставка. Он целый день в Школе… Так нет, другие, кричит, вечерами подрабатывают. Учеников пасут. И пошла, пошла. А он терпел-терпел да как швырнет горшок с цветами на пол. Осколки одни. Довела человека. А все из-за денег… И вы тоже. На улице осень, ночь. В машине тепло… Все испортили.
Слава пожал плечами.
— Сказки Венского леса! А жизнь, она штука серьезная.
Девушка хотела что-то сказать, но передумала и вздохнула.
— Чем же вы занимаетесь? — спросил Слава.
— Учусь. В медицинском…
— Если я правильно понял вашу сестру, вас зовут Света? А меня Слава.
— Очень приятно. К сожалению, мы почти приехали.
— Хотите, покатаемся? — вдруг произнес Слава.
Предложение было неожиданным. Света рассмеялась, поводя сигаретой в поисках пепельницы.
— Хорошо бы, но…
— Финансы поют романсы? Вот. А вы говорите: противно, — Слава выдвинул пепельницу. — Пока, Светлана, все решают «пети-мети», звонкая монета… Ладно. У меня сегодня с планом не очень. Буду выполнять за свой счет. Некоторые водители перед уходом на пенсию поднимают свой заработок, чтобы пенсия выглядела солидней, — воздух возят, если клиента нет… Опять же суровые законы жизни, как говорит мой сменщик Сергачев Олег.
Фонари свешивали над мостовой бледные вытянутые лица. Желтые глаза светофоров переговаривались азбукой Морзе…
— Кажется, что дома ночью отдыхают, как люди, — произнесла Света.
— Насмотрятся за день всякого, — согласился Слава.
Низенькие стриженые кусты тащились вдоль тротуара, словно шеренги школьников в сопровождении старших — тоненьких елочек.
Дома на противоположных сторонах улицы своими освещенными окнами, казалось, играли в детскую игру — кто кого переглядит. И не было им конца. Да Слава и не торопился. Он просунул локоть в открытое окно, с особым шиком придерживая руль. Вторую руку небрежно опустил на переключатель скорости, едва не касаясь повернутых в его сторону коленей девушки. В тайном и сладком восхищении собой — не каждый мог так поступить, думалось Славе, впечатление производит…
— Остановимся у бульвара, погуляем? — произнес он.
— Не хочется. Ехать приятней.
— Само собой, — согласился Слава.
Девушка ему нравилась, правда, вот курит, это плохо. Впрочем, несерьезно, видно. Красуется. Можно и отучить, если по-настоящему обернется… Так вдруг в Славе пробуждалась деревенская рассудительность. Всю свою жизнь он прожил в деревне, только в десятом классе переехал в город, к тетке…
— Знаете, я вот приметил: все, как садятся в такси, первым делом закуривают. Даже те, кто не очень-то и курит. Особенно девчонки. Шик, что ли, такой? Красивая жизнь, да? А со стороны смешно…
— Как обезьяны, да?
— Ага! — Слава засмеялся.
И девушка засмеялась.
Окошечки таксометра казались любопытными глазами. Они следили за Славой и девушкой, моргая через ровные паузы и тараща свои зрачки-цифры.
— Что-то очень у вас бензином пахнет, — произнесла Света.
— И сам не знаю отчего. Заднее сиденье попахивает, — согласился Слава.
— А мне нравится запах бензина.
Света запрокинула голову на спинку.
— Жаль, музыки нет.
— В такси не положено. Машины поступают без приемников. Глупо, конечно. Свои иногда приспосабливаем… Значит, я угадал ваше желание?
— Угадали. Мне нравится ездить ночью на машине. Когда у моего мужа был «Запорожец», мы часто катались ночью.
Слава, не скрывая изумления, взглянул на Свету.
— Только «Запорожец» очень трещит, — продолжала девушка.
— Так вы… замужем?
— Да.
«Глаза» таксометра продолжали моргать через ровные паузы. На душе Славы стало темно.
«Музыки ей еще не хватает, — мрачно думал Слава. — Километров на десять скаканули. И обратно десять. Прогулочка, пижон дешевый…»
Он притих.
А таксометр все вскидывал свои неумолимые очи.
— Хотите, поедем в Ручьи. Там у меня сестра двоюродная, — воскликнула Света. — Давно не навещала ее.
«В белых тапочках на босу ногу видел бы я твою двоюродную. — Слава мрачно хранил молчание. — И на что соблазнился? Баба как баба. Сколько таких садится в машину за день… Ну и дурак! Днем с огнем не сыщешь».
— Что вы молчите? — спросила Света.
— Так. Думаю… А чем занимается ваш муж?
— Летчик.
— Лед-чик. Лед возит. То же, что и наш брат шофер.
— Сравнили, — обиделась Света.
— А что? Это раньше было когда-то. А сейчас — что летчик, что шофер. Подумаешь! Взлетел, приземлился. Из пункта А в пункт Б. Как маршрутное такси. А в смысле опасности, то у нас куда опасней. — Слава распалялся. Ему теперь хотелось досадить Свете. — В плохую погоду их не выпускают. А нас? В гололед. Не так тормознешь — и все! К тому же неизвестно, кто за спиной сидит. Тюкнет по башке за три червонца и будь здоров.
— Опять вы о деньгах…
— Прошу прощенья, — оборвал Слава.
— Лучше уж на Кузнецовскую свезите. Надоело.
— Надоело? Это ж надо! Я как последний дурак ее катаю… — Слава считал себя страшно обманутым и мстил как мог. — Летчик, тоже мне туз. Сидит себе фишка в голубой форме, за него приборы работают, а форсу — можно подумать, сам изобрел…
— Остановите здесь.
— Да ладно! Куда подрядился, туда и свезу, — буркнул Слава.
— Я заплачу, не волнуйтесь. Приедем в общежитие, возьму денег и расплачусь…
Несколько минут они молчали.
— А с чего это вы в общежитии живете? — Слава искоса взглянул на девушку.
— Не ваше дело.
Вот и Кузнецовская. У подъезда огромного дома, рядом с телефонной будкой стоит какой-то парень в спортивном костюме и сандалиях.
