У жителей Рурской области не было оружия, чтобы оказать настоящее сопротивление французам. Но они решили постараться, чтобы оккупантам очень не понравилось пребывание на немецкой земле, и сговорились не оказывать никаких услуг французам. Когда французские солдаты появлялись в магазине, его владельцы на целый день прекращали торговлю. Если французы заходили в трамвай, все немцы, включая водителя, выходили из него, и иноземцы не могли ехать дальше. Машинисты локомотивов отказывались везти поезда с французами, стрелочники тоже не хотели выполнять для них свою работу; для французов не оказывалось свободных мест ни в одной гостинице. Естественно, это не могло не вызвать злость у непрошеных гостей. Оккупанты разгуливали по улицам немецких городов с хлыстами в руках и били по лицу всех, кто слишком медленно уступал им дорогу. Многие немцы были согнаны со своих земель, некоторых за неповиновение посадили в тюрьму.
ШЛАГЕТЕР ВЗРЫВАЕТ ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНЫЕ ПУТИ
Возмущенные жители Рурской области сопротивлялись французам, как могли: они как будто не делали им ничего плохого, но и ничего мало-мальски хорошего тоже. При этом сами они были вынуждены много страдать, но держались мужественно, поскольку полагали, что это пойдет на пользу Германии. Однако некоторые молодые люди из тех, кто участвовал в войне, решили иначе: 'Существует еще один способ борьбы с французами: делать то, что им мешает и выводит из себя'. Одним из них был Альберт Лео Шлагетер [24], крестьянский сын из Шварцвальда, прошедший офицером всю войну, кавалер Железного креста I степени, как и Адольф Гитлер. Он был национал-социалистом, сторонником Гитлера. Вокруг Шлагетера сплотились его боевые товарищи, вместе они решили доставить непрошеным гостям как можно больше неприятностей.
Однажды ночью диверсанты пробрались к железнодорожным путям, откуда уходили поезда на Дюссельдорф и Дуисбург. Именно из этих городов поезда, груженные немецким углем, отправлялись во Францию. 'Завтра отсюда не сможет уйти ни один поезд', – прошептал Шлагетер своему другу Кёнигу. Они сделали углубление в железнодорожной насыпи, положили туда взрывное устройство с выведенным наружу запальным шнуром и подожгли фитиль. Запалив фитиль, Шлагетер и его товарищи кинулись в разные стороны и скрылись в темноте: никому из них не хотелось взлететь на воздух. Через несколько минут раздался ужасный грохот, от которого задрожала земля; рельсы были повреждены. Теперь французам придется немало потрудиться, прежде чем их поезда вновь смогут вывозить уголь.
РАССТРЕЛ ШЛАГЕТЕРА
Оккупантов, конечно, охватила ярость, и они начали разыскивать того, кто взорвал железнодорожные пути. Увы, среди помощников Шлагетера нашелся предатель. Вскоре французской полиции стало известно, кто был виновником происшедшего. Через несколько дней Шлагетер был пойман и предстал перед французским трибуналом. Возможно, вы возразите, что французы не имели права вторгаться в Рурскую область, и потому у французского трибунала не было права выносить приговор немцу, который хотел помочь своей родине. Однако захватчиков это не заботило, и Шлагетер был приговорен к смерти. Это вызвало возмущение не только в Германии, но и в других странах. Друзья пытались добиться освобождения Шлагетера в Эльберфельде, не занятом французами. Однако местная немецкая полиция получила от правительства Германии приказ арестовать его. Такой страх оно испытывало перед французами.
Когда Шлагетер узнал, что его ждет расстрел, то отправил своим родителям прощальное письмо. Он писал, что готов умереть за родину, и что они не должны плакать, потому что их ждет встреча с ним на небесах.
Ранним утром 26 мая 1923 года французские солдаты привезли Шлагетера на пустошь Гольхайм близ Дюсельдорфа. Пленный должен был опуститься на колени, но, не желая этого делать, продолжал стоять. Один из французов ударил его, и Шлагетер рухнул на колени. Потом ему крепко-накрепко связали руки за спиной и не дав подняться, застрелили.
Друзья убитого потребовали выдать им его тело. Совесть французов была нечиста, и поэтому они удовлетворили эту просьбу. Шлагетера погребли на его родине, в Шварцвальде.
На месте расстрела был установлен массивный стальной крест с надписью 'Альберт Лео Шлагетер'. Под крестом поставили плиту, на которой было написано: 'Здесь погиб за свободу и мир в Руре и на Рейне Альберт Лео Шлагетер, расстрелянный по приказу французского командования 26 мая 1923 года'. Ниже можно было прочитать имена других борцов за свободу в Руре и на Рейне.
АДОЛЬФ ГИТЛЕР ГОТОВИТ ПЕРЕВОРОТ
После того как французы расстреляли Шлагетера, немцев, не утративших еще чувства собственного достоинства, охватило возмущение. Адольф Гитлер был взволнован как никто другой. Он больше не мог сдерживать негодования: французы, с которыми он сражался четыре с половиной года, беспрепятственно вторгаются в Германию. При этом они отваживаются оскорблять немецких женщин, выгонять немцев из их домов и пользоваться их добром; наконец, они расстреляли Шлагетера, верного сына своего отечества, лишь за то, что он воспрепятствовал тому, чтобы французы, вторгшиеся в немецкие пределы без всяких прав, хозяйничали в его стране. Правительство социал-демократов никак не противилось этому, ограничившись только бесполезным письмом протеста. Адольф Гитлер думал: 'Президент социал- демократической республики Эберт и все его министры, которые в 1918 году предали родину, не могут оставаться у власти. Они не любят Германию. Они подписали позорный Версальский договор, лживо обвиняющий Германию в войне. Потом они позволили французам издеваться над бедными жителями Рурской области, бросив их на произвол судьбы. Социал-демократы должны быть изгнаны, Германией должны править патриоты, твердо отстаивающие национальные интересы'.
Вы уже знаете, что раньше в Баварии правил король; именно к нему обращался с письмом Адольф Гитлер, когда захотел стать солдатом немецкой армии. После революции король покинул страну вместе с кайзером. Некоторое время в Баварии правили социал-демократы и коммунисты, но затем к власти пришли националисты. Главным в этом правительстве был господин фон Кар [25], относившийся к Фрицу Эберту и другим социал-демократам примерно так же, как и Адольф Гитлер. Вот Гитлер и решил обратиться к фон Кару с предложением заключить союз: они могли бы вместе сформировать новое правительство Баварии, затем с верными рейху солдатами захватить власть в Берлине и изгнать социал-демократов. Господин фон Кар отнесся к Адольфу Гитлеру дружелюбно и заверил, что в основном согласен с ним, но осуществить его предложение пока не готов. Примерно то же говорили господин фон Лоссов [26], командующий баварскими вооруженными силами, и господин фон Зайссер, глава баварской полиции. Полицейских тогда называли 'шупо'.
Обстановка в Германии становилась все более тяжелой. Деньги почти обесценились: и за 1000 марок уже нельзя было купить хлеба. Число безработных росло. Адольф Гитлер подумал: 'Лучше всего будет, если я сам сформирую националистическое правительство. Очень жаль, что господин Кар, который всегда говорил, что поддерживает меня, так нерешителен'.
8 НОЯБРЯ 1923 ГОДА
