проникает он все глубже в толпы врагов. Дарий, внезапно очутившийся посреди этого смятения, в страхе и отчаянии обращается в бегство; ближайшие к нему отряды следуют за ним, чтобы защитить его, и вскоре весь центр бежит в беспорядке. Это внезапное боковое нападение Александра решает судьбу сражения. Все левое крыло персов расстроено, и Александр с главными своими силами идет теперь на левый фланг свой, на выручку Пармениону. Неприятельские всадники, которые с помощью пленных грабили македонский лагерь, как только увидели неблагоприятный оборот сражения, обратились назад в беспорядке и с отчаянною яростью пытались пробиться через македонские войска. Тут произошел опять горячий, кровавый бой, в котором многие греки были убиты и многие, в том числе Ифестион, тяжело ранены. Победа и здесь недолго оставалась сомнительною и вскоре началось общее преследование, при котором персы погибали толпами. Александр употреблял все усилия, чтобы настичь бегущего царя. Между тем как Парменион завладел неприятельским лагерем, верблюдами, слонами и огромным багажом, сам он поспешил через поле сражения, посреди продолжавшейся сечи по тому направлению, куда бежал Дарий. Наступившая ночь положила конец преследованию, но только на несколько часов. В полночь, когда взошел месяц, погоня началась снова. Надеялись найти Дария в Арбелах; когда в продолжение следующего дня дошли до этого места, Дария там уже не было; захватили только его колесницу, щит, лук, сокровища и обоз.
По словам Арриана, описавшего поход Александра, македоняне при этой великой победе потеряли только 100 человек и больше 1000 лошадей; по другим известиям, число павших македонян полагают в 500 человек. Персов убито более ста тысяч.
Сражение при Гавгамеле или Арбелах нанесло смертельный удар владычеству Дария. С небольшим отрядом бежал он к востоку, в Мидию, между тем как Александр обратился к югу, чтобы пожать плоды великой своей по беды. Вавилон, великая столица Востока, средоточие персидского царства, за ним Суза, великолепная резиденция персидских царей, сдались ему со всеми своими сокровищами. В Вавилоне дан был войскам продолжительный отдых и они, после почти непрерывных трудов и битв, предались роскошным жизненным наслаждениям и начали понемногу забывать ту противоположность, которая до сих пор существовала между греками и варварами. Александр старался приобрести себе преданность азиатских народов признанием и уважением их народных особенностей и нравов, законов и религии, защитой их от неправд и притеснений; но вместе с тем он начал окружать себя блеском персидских царей. Великий план его был: не играть роли обыкновенного завоевателя во вновь основанном им государстве, но слить в нем греческие и восточные элементы, сравнять противоположности между Востоком и Западом, без притеснения одной которой-либо стороны. Для полного порабощения многочисленных народов, составлявших персидское царство, недостало бы со временем сил Македонии и Греции, а потому он должен был приобрести любовь этих народов, чтобы они повиновались и служили ему из преданности. Для этого ему нужно было лично приобрести расположение и благодарность знатнейших людей царства. В покоренных уже странах он большей частью сохранил за сатрапами их достоинство и принадлежавшие им почести; надежда на сохранение власти и достоинства заставляла большую часть остальных персидских владык переходить к Александру. Рядом с персидскими сатрапами поставлены были только по одному македонянину или греку с властью военноначальника, так что в каждой провинции, как и при существовании прежнего персидского царства, учреждено было гражданское и военное управление.
В половине декабря 331 года Александр выступил из Сузы в провинцию Персиду — коренное достояние царей персидских. Ему удалось, посредством быстрых и смелых переходов через крутые и дикие в зимнее время горы и после кровопролитных битв, завладеть укрепленными персидскими ущельями и взять главные города этой страны — Персеполь и Пасаргады. Скопленные здесь в течение столетий богатства и редкости персидских царей, доставшиеся в руки Александру, были так велики и многочисленны, что потребовалось 10000 пар мулов и 3000 верблюдов, чтобы вывезти их оттуда. Александр стоял со своим победоносным войском в центре персидского государства, в месте рождения и гробниц персидского царственного дома. С этих пор персидское царство и господство Ахеменидов считаются разрушенными.
Когда Александр в Персеполе в первый раз торжественно воссел на трон Ахеменидов, чтобы под золотою сенью его принять присягу от новых своих подданных, друг его, коринфянин Димарат, встал со своего места и сказал со слезами на глазах: «О, какой радости должны были лишиться эллины, падшие в битвах, прежде чем могли увидеть Александра, сидящего на троне Дария!» Теперь настал наконец для греков день возмездия за опустошительные войны Дария и Ксеркса, время отмщения за разорение их городов и храмов. Чтобы совершить акт возмездия и показать себя мстителем за бедствия, претерпенные Грецией, Александр велел зажечь гордый царский дворец Ахеменидов. Парменион советовал пощадить прекрасное здание, сделавшееся его собственностью, и не оскорблять персов разрушением этого национального памятника, но Александр отвечал: «Я хочу наказать персов за сожжение Афин, за грабеж и поругание эллинских храмов; я хочу отомстить им за все зло, которое они сделали Элладе». Так превратился в кучу пепла царский дворец в Персеполе; это было вместе с тем знаком для народов Азии, что господство персидской династии окончилось*.
После четырехмесячного пребывания в Персиде Александр в конце апреля 330 года направился в Мидию, чтобы там настигнуть Дария, который в Экватане собрал новые войска с Востока. Когда он подходил к границам Мидии, Дарий с остатком своего войска и с персидскими сановниками, оставшимися еще при нем, бежал в Бактрию. В Экватане Александр оставил Пармениона с частью войска, чтобы принять сокровища из Персиды, которые должны были быть сложены там, а сам, во главе легких войск поспешил через так называемые Каспийские ворота за бежавшим царем. В дороге узнал он, что Бесс, сатрап Бактрии, Барзаент, сатрап Фрахозии и Дрангианы, и Набарзан хилиарх, начальник «бессмертных», первый в государстве после царя, согласившись со многими другими персидскими сановниками, захватили царя Дария и везут его с собой, скованного, чтобы удалиться в восточную часть царства и там удержаться. Они имели намерение выдачей царя Александру купить себе мир, или, если это не удастся, собрать войско и общими силами сражаться с Александром за сохранение своего господства. Бесс управлял всем этим предприятием, потому что пользовался наибольшим почетом в восточных провинциях и в качестве родственника царя имел ближайшее право на престол. Получив об этом известие, Александр поспешил со своими всадниками и легкими войсками вслед за заговорщиками и гнался за ними без отдыха день и ночь через пустынные, незнакомые местности с такою быстротою, что люди и лошади пришли почти в совершенное изнеможение. К усталости от усиленных переходов присоединился еще недостаток в воде. Во время полуденного жара царю принесли воды в железном шлеме; он взял шлем, но взглянув на окружающих и заметив, что истомленные всадники повесили головы и с жадностью поглядывают на принесенную ему воду, он вернул шлем, сказав: «Если я напьюсь один, они упадут духом». Тогда всадники, пришпорив коней своих, воззвали к царю: «Веди нас далее! Мы не устали, жажда для нас нипочем, мы не считаем себя смертными, пока имеем такого царя!»*.
Наконец отряд Александра достиг селения, в котором изменники провели предшествовавшую ночь. Александр поспешил вслед за ними с 500 всадниками по кратчайшей дороге, через безлесную, безводную пустыню. Всю ночь гнался он за ними без устали, многие из людей его остались, изнеможенные, на дороге; с зарею увидели вдали тянувшийся в беспорядке караван изменников. Когда Александр уже настигал их, Бесс и прочие заговорщики потребовали от Дария, чтобы он сел на коня и следовал за ними; так как Дарий медлил исполнить это, то они пронзили его своими копьями и ускакали с немногими всадниками в разные стороны. Остальные люди шайки их разбежались; некоторые были убиты или взяты в плен.
Между тем мулы, везшие царя, не управляемые никем, свернули с дороги и, обессиленные, остановились в долине. Там один из македонских воинов по имени Полистрат нашел раненого царя при смерти. Царь просил знаками напиться и воин принес ему в шлеме воды из ближайшего источника. Царь сказал ему, умирая: «Друг, не есть ли это полная мера моего злополучия, что я не могу даже наградить тебя за твое благодеяние? Но Александр вознаградит тебя, так же как боги воздадут ему за милости его к моему семейству. Через тебя я протягиваю ему мою правую руку». Он схватил руку македонянина и скончался. Одинокий, в пустыне, всеми оставленный, умерщвленный своими подданными, умер злополучный царь, повелевавший когда-то необъятным государством. Он был достоин лучшей участи: благородный и
