Матвей Егорович уже полчаса безуспешно старался прикрутить оторвавшуюся верхнюю петлю от посудного шкафчика. Дверца держалась на честном слове и грозилась сорваться в любой момент на голову. Старик стоял на стуле и, чертыхаясь, упорно вкручивал отверткой маленький винтик. У Матвея Егоровича была старческая дальнозоркость, вблизи же он видел плохо. Винтик все время падал, и услужливая Алевтина Федоровна, его супруга, быстро находила винтик между щелями деревянного пола и подавала его мужу. Этот сизифов труд был тяжкой необходимостью, потому как больше помочь было некому – дети приезжали редко, а пригласить местных гастарбайтеров было не по средствам.
На участке залаяла собака Няф. Видимо, кто-то проходил со станции мимо ворот.
– Хозяева, дома есть кто? – донесся мужской голос с улицы.
Супруги удивленно переглянулись. К ним редко кто заходил – в основном все проходили мимо, даже не поворачивая головы, как будто этого дома и не было вовсе.
Матвей Егорович оделся и вышел на крыльцо.
– Чего вам? – не слишком любезно крикнул дед, махнув головой незваному гостю.
– Я – ваш местный участковый. Поговорить бы надо… Впустите? – улыбаясь, прокричал в ответ молодой человек в милицейской форме.
– Ну заходите, раз пришли, – недовольно проговорил старик и пошел открывать калитку.
Участковый зашел в дом, огляделся и, не раздеваясь, присел на стул возле печки. На коленях он держал черную папку с «молнией».
– Моя фамилия Блохин. Я ваш участковый, – снова представился милиционер и опять заулыбался. – У меня к вам будет пара вопросиков, – то ли утвердительно, то ли вопросительно сказал участковый.
– А по поводу чего? – равнодушно поинтересовался Матвей Егорович.
– Вы давно здесь проживаете? – не ответил на вопрос деда Блохин.
– Да уж давно, очень давно, уж и не помню сколько, – влезла в разговор Алевтина Федоровна. – А что, случилось что?
Милиционер загадочно помолчал и затем медленно, с оттяжкой произнес:
– Случи-и-илось, случи-и-илось… Вы соседей ваших справа хорошо знаете? Знакомы с ними?
Матвей Егорович сразу все понял, и неприятный холодок пробежал у него по спине. Он вспомнил тот жуткий вечер, избитую женщину и соседа с ружьем в руке.
– Да так, не очень знаемся… Пару раз сосед заходил к нам, про участок интересовался. Купить хотел. Но мы продавать не собираемся. Здесь прожили, здесь и помрем. А денег нам не надо – вон все на огороде растет – с запасом на зиму, можно так сказать…
Старик прищурился и снова спросил:
– А что случилось-то?
– Вы не слышали четыре дня назад какие-нибудь крики или шум драки? Может, выстрелы были или на помощь кто звал?
Милиционер выжидательно уставился на Матвея Егоровича. Тот молчал. Блохин перевел вопросительный взгляд на Алевтину Федоровну.
– Да, не помню я уж… вроде шумели там несколько дней назад, но кто их разберет: у них то салюты запускают, то танки какие-то подъезжают… – пробормотал наконец Матвей Егорович, пряча глаза.
– Какие танки? – не понял участковый.
– Да это Егорыч так машины ихние называет – с танками они схожие, – затараторила Алевтина Федоровна.
– Наверное, «Хаммеры»? – с уважением предположил милиционер.
Матвей Егорович безучастно промолчал.
Участковый снова заулыбался, достал бумагу из папки, положил ее на стол, вытащил из кармашка ручку и что-то стал писать.
– Значит, так, – произнес Блохин, закончив писать. – Пятнадцатого января вы находились дома. Вечером, между шестью и девятью часами, вы несколько раз выходили во двор, но никаких криков о помощи, драк и другого шума, доносившегося с соседнего участка, вы не слышали. Правильно?
– Погоди. Егорыч, а ты вроде говорил недавно – побил сильно сосед жену свою? С ружьем вроде за ней гонялся? – снова встряла в разговор Алевтина Федоровна. Ей очень хотелось, чтобы улыбчивый милиционер подольше у них задержался.
Участковый перестал улыбаться. Он серьезно посмотрел на Алевтину Федоровну и укоризненно сказал:
– Гражданочка, если не уверены, не надо наводить напраслину на людей. Ваш супруг же ясно сказал – ничего не было. Я правильно понял? – И Блохин выразительно посмотрел на старика.
Матвей Егорович по-прежнему молчал, глядя в одну точку в правом углу избы.
– Ну, вот и замечательно! – снова заулыбался милиционер и поднялся уходить. – Приятно было познакомиться. Будут какие жалобы – обращайтесь.
И он вышел за дверь. Матвей Егорович пошел его проводить до калитки.
Любопытная Алевтина подглядывала за ними, отогнув край ветхой тюлевой занавески, и видела, как мент, стоя возле ворот, что-то объяснял деду.
Матвей Егорович вернулся через десять минут, злой и хмурый.
– Чего он тебе говорил? – поинтересовалась Алевтина.
– А тебе какое дело?! – прикрикнул старик.
– Да просто… Чудно как-то. Вроде сосед наш недавно женился, молодая, ребеночек у них. Я ее часто вижу – с коляской гуляет, все песенки ему поет – симпатичная… Да и он не урод какой. Но рожа мне его всегда не нравилась – противный он какой-то, себе на уме, что ли… Ну и правильно, что ты этому милиционеру ничего не сказал – с крутыми вязаться никто не будет!
– Дура. Как есть дура… А если бы это была наша дочь?..
Матвей Егорович перекрестился на икону в правом углу избы и вытащил из холодильника бутылку водки.
Глава III
– Продиктуйте ваши паспортные данные, и мы зарезервируем билеты на этот рейс, – предложила туроператор компании «Виза».
Надвигались январские двухнедельные каникулы. Концертов в это время мало, страна отсыпается, отмечает непрерывные праздники и подсчитывает убытки от бурной встречи Нового года.
Как всегда, в начале декабря встает вечный вопрос: «Куда ехать отдыхать?» На этот раз мы с милым выбрали Бразилию. Но не просто Бразилию.
Знакомая директор туристической компании рассказала мне, что если заехать в глубь страны, в штат Амазонас, то там, в притоке реки Амазонки, среди гущи лесов, буйной флоры и фауны можно найти экзотическую гостиницу под названием «Ariau Amazon Towers». Влажный, экваториальный климат благотворно воздействует на женский организм, и – оп-паньки! – не беременеет только ленивый. В качестве примера были приведены знаменитые голливудские звезды, жены наших олигархов и… полчища макак, населяющих этот лесной отель. Наши дальние родственники мартышки избрали именно это место для буйного размножения и круглые сутки носятся, как сумасшедшие, по отелю, оглашая его безумными воплями. Обезьяны забираются даже в номера, могут что-нибудь стащить, поэтому человеческий секс в подобных экстремальных условиях часто приносит долгожданный результат. «А почему нет? – задумалась моя врач с тридцатилетним стажем. – Присутствует момент внезапности, испуг – может, стоит попробовать? Поезжайте!» А меня и не надо было уговаривать. Степень моей внушаемости в вопросе деторождения уже зашкаливала. Поэтому, если бы для осуществления мечты о ребенке надо было замуровать себя в льдину Северного Ледовитого океана или улететь на Луну, я бы это сделала.
Поискав полчаса по квартире загранпаспорт милого, я решила Роберта разбудить. Он сладко спал,
