коммунистов и вызывавшим неподдельный интерес спецов: «как только по ВСНХ пронесся слух, что на заседание президиума пришел Троцкий, весь зал оказался буквально переполненным. Потом смеялись: полный сбор, как на Шаляпина»77. Валентинов, поддерживавший курс правого крыла компартии (в том числе - Дзержинского), отно-
сился к Троцкому крайне критически: «То, что он делал, ничем не оканчивалось и никому ничего не давало. Он развивал огромную энергию, и все оказывалось несерьезным. Вэтом трагедия Троцкого»78. Это утверждение противоречит известным фактам. Троцкий был одним из основных (если не основным) организатором Красной Армии.
Уйдя с поста наркомвоена, Троцкий тут же стал «изучать» проблемы техники. «Радио-приемники Шотманского изготовления еще так скверно работают, что до усовершенствования денег давать нельзя. Адашь, они наляпают тебе этого типа, поставят в деревне, и будет конфуз»79,- писал он на заседании Политбюро Каменеву. Как руководитель Главэлектро, Троцкий был председателем комиссии по строительству Днепрогэса, пробивал (и ведь в итоге пробил!) строительство этой мощнейшей станции вопреки сопротивлению Сталина. «Троцкий, форсируя вопрос о Днепрогэсе, забывает о ресурсах, необходимых для этого громадного предприятия,- отмечал Сталин.- Как бы нам не попасть в положение того мужика, который, накопив лишнюю копейку, вместо того чтобы починить плуг и обновить хозяйство, купил граммофон и прогорел»80. Через несколько месяцев Сталин кардинально изменил свое мнение и стал горячим сторонником Днепрогэса. Было ли дело только в том, что к этому времени Троцкий уже не отвечал за строительство станции? Вряд ли. Воспоминания о позиции Троцкого были еще довольно свежи. Просто Сталин к этому времени стал менять позицию по более широкому кругу вопросов, в том числе и взгляды на темпы, методы и источники индустриализации.
Каменев дал такое определение НЭПа: «Это - система согласования нашего государственного хозяйства с громадным рынком, живущим на основе мелкобуржуазного обмена… При приспособлении всего нашего социалистического хозяйства к аграрному морю, которое будет колебаться, мы будем все время приспособляться, а приспособляясь, будем все время чувствовать, что крестьянин нас будет то отталкивать, то принимать»81. Пока с этим ничего нельзя поделать. Но со временем нужно это «море» как- то «осушить». Но как?
Вразгар «литературной дискуссии» вышла книга, которая вполне отвечала представлению большинства членов Политбюро об экономической программе троцкизма,- «Основной закон социалистического накопления» Л. Преображенского. Автор описал то, что большевистская диктатура делает с крестьянством: «Чем более
с‹-
экономически отсталой, мелкобуржуазной, крестьянской является та или иная страна, переходящая к социалистической организации производстватем больше социалистическое накопление будет вынуждено опираться на эксплуатацию досоциалистических форм хозяйства…»82 Слово «эксплуатация», ненавистное большевикам, тем не менее точно характеризовало отношения бюрократии (прикрывающейся именем пролетариата) и крестьянства. Это больно ударило по самолюбию вождей - они не хотели признать себя эксплуататорами: «Только в одном случае формулировки товарища Преображенского оказались бы правильными. Аименно тогда, когда речь шла бы не о движении к бесклассовому коммунистическому обществу, а к закреплению навеки пролетарской диктатуры…»83, - возмущенно отвечает Преображенскому Бухарин. Если заменить слово «пролетарская» на «бюрократическая», то Бухарин констатирует уже совершившийся факт. Теоретик партии верит в союз с крестьянством и готов защищать его интересы, надеясь, что оно дорастет до коммунистического понимания жизни, «превратится в человека»: «Тов. Преображенский предлагает пролетариату зарезать курицу, несущую золотые яйца, и исходит притом из того соображения, что кормить курицу - это значит заниматься филантропией. Замечательная хозяйственная сообразительность.
Но крестьянство - это для пролетариата такая «курица», которая должна превратиться в человека»84.
Преображенский Евгений Алексеевич (1886-1937).
Критикуя Преображенского, Бухарин предлагает свой путь движения к социализму, который он затем будет развивать во многих работах. Бухарин верит, что государственное плановое хозяйство и полугосударственная кооперативная организация эффективнее частного хозяйства и в состоянии вытеснить частника: «Постепенно, с вытеснением частных предпринимателей всевозможного типа и их частных хозяйств и по мере роста организованности и стройности хозяйства государственно-кооперативного, мы будем все более и более приближаться к социализму, т. е. к плановому хозяйству, где все принадлежит всем трудящимся и где все производство направлено на удовлетворение потребностей этих трудя- щихся»85. Но сам Бухарин сидел на вершине преграды, разделяющей на два потока - на пирамиде бюрократического аппарата.То, что бюрократизированное хозяйство может так и остаться менее эффективным, чем частное, он не учитывает. Бухарин преувеличивает грядущие темпы хозяйственного роста промышленности, которая поможет быстрому росту сельского хозяйства, причем не только коллективного, но и частного86. Коллективные хозяйства - это не главная магистраль, это один из добавочных, но очень существенных и важных путей.
Углубление НЭПа
Вдеревне росло перенаселение. Помещичьих земель не хватило, чтобы трудоустроить всех крестьян. Увеличивалась деревенская безработица, промышленность росла слишком медленно, чтобы откачивать излишнюю рабочую силу. Это воспроизводило бедность. Несмотря на то, что крестьянство получило землю, раздел ее на множество мелких участков делал хозяйство маломощным. Крестьяне могли прокормить себя, но на нужды города оставалось немного. Чтобы обеспечить подъем крестьянского хозяйства, было решено снять административные ограничения на крестьянское предпринимательство.
Октябрьский (1925 года) пленум партии выдвинул лозунг «Лицом к деревне!», готовились уступки крестьянству. Лидеры партии призывали крестьян не бояться советской власти, укреплять хозяйство настолько, насколько могут, не боясь обвинений в кулачестве. Смелее всех выступил Бухарин на Московской губернской конференции 17 апреля 1925 года: «Вобщем и целом всему крестьянству, всем его слоям нужно сказать: обогащайтесь, накапли-
вайте, развивайте свое хозяйство»87. Как мы видели, он верил, что в конечном счете частный сектор будет поглощен более эффективным коллективным хозяйством. Ему вторил будущий верный сталинец Чубарь: «Надо четко и ясно сказать, что крестьянин может богатеть сколько угодно, пусть богатеет, и от этого будет богатеть вся советская страна»88.
Вапреле 1925 года прошли пленум ЦКи XIV конференция ВКП(б), которые приняли соответствующие решения. Были снижены налоги, цены на машины (все равно доступные только богатым хозяйствам и кооперативам), увеличены кредиты, разрешена аренда (без субаренды), ослаблен контроль за мелкой торговлей и разрешен подсобный наемный труд на селе, то есть, с точки зрения ортодоксальных марксистов, - прямо капиталистические отношения (в действительности работников нанимали даже маломощные хозяйства, включая старушек, не способных обработать выделенную им землю). Апрельский пленум ЦКобъявил задачей партии «подъем и восстановление всей массы крестьянских хозяйств на основе дальнейшего развертывания товарного оборота страны»89. Впервые речь шла обо всей массе крестьян - включая и зажиточных хозяев. Товарность их хозяйств была выше, чем у среднего крестьянина.
Предполагалось законными экономическими методами бороться «против кулачества, связанного с деревенским ростовщичеством и кабальной эксплуатацией крестьянства». Подобные формулировки уже
