– А говорят, молодежь испортилась! – укоризненно произнесла старшая бухгалтерша. – Видишь, какие ребята есть.
Похвала парню была воспринята женщиной как разрешение на выдачу адреса и телефона Сухарика постороннему человеку. Все запреты, требования законов и инструкций мгновенно пали перед сердобольностью и неосмотрительностью женщин. Можно было найти десяток способов передачи находки владельцу, не выдавая неизвестному лицу конфиденциальных сведений. Но… Как всегда, сработал пресловутый человеческий фактор: на всяк роток не накинешь платок.
Записав координаты Сухарика, Осьминог пошел к выходу и сослепу налетел на шедшего навстречу парня.
– Ты чо, урод? Глаза из жопы вынь! – бандит с силой пихнул его на ряд стульев с красными спинками у стены. Сухарик едва успел упереться в стену, чтобы не упасть на них.
– Больной, что ли? – огрызнулся он и машинально толкнул Осьминога.
Наглость должна быть наказана. От неожиданного отпора братан не удержался и, растолкав стулья, плюхнулся на пол. Сухарик хотел пройти, но Осьминог быстро поднялся.
– Ты кого толкаешь, урод? – прошипел тот и ударил Сухарика по лицу.
Калякин вовремя прикрылся, но удары не прекращались. Он лишь успевал уворачиваться и закрывать лицо.
Один достиг цели. Голова зазвенела и резко качнулась назад. Тут Сухарик не выдержал. Он был выше парня и имел некоторое преимущество. Саша собрался и чувствительно ударил блатного коленом в пах. Когда тот округлил рот и выкатил глаза, Сухарик кулаком дослал ему в репу. Удар получился классным. В тесном коридоре ДЭЗа раздался громкий лязг зубов и рассыпающихся в стороны стульев.
Клиент пошел на посадку. Раскинув руки наподобие самолетных крыльев, Осьминог вновь шмякнулся на затоптанный гражданами пол. Справедливость восторжествовала.
– Ну ладно, падла! – угрожающе процедил Осьминог, когда ослепившая боль уменьшилась и ему удалось подняться. – Я тебя, козла, еще достану…
Он говорил уверенно, топыря пальцы веером, словно вышел из другого мира. От таких следовало держаться подальше, потому что доказать им ничего не удастся – у них свое понимание справедливости. С отморозками даже в СИЗО стараются не связываться. Даже если силы равны, у подонка всегда преимущество: он не стесняется пускать кровь противнику, а подходящее оружие всегда найдется – заточка, кусок кирпича или веревочная петля…
Осьминог вышел на улицу. Достал мобильник.
– Ротан, это я. Да, все пучком. Узнал… Записывай… Я попозже приеду: мне тут с одним борзым уродом разобраться надо!
Сухарик открыл скрипучую, десяток раз крашенную дверь бухгалтерии.
– Что там за шум? – не поднимая головы на посетителя, спросила уткнувшаяся в журнал женщина. Она была похожа на манекен в магазине: ярко одетая и неподвижная.
– Не знаю, – соврал Сухарик. – Там кто-то стул задел. Мне книжку поменять надо. К кому обращаться?
– Адрес, – монотонно спросила женщина. Сухарик назвал.
Вдруг манекен оживился.
– Ой! Как вам повезло! – обрадованно воскликнула работница, прекратив перебирать бумаги.
– В каком смысле повезло? – недоуменно посмотрел на нее Сухарик. Может, у старухи[22] крыша съехала?
– Ну как же! Кошельки не надо в такси терять! Сейчас водитель приходил, спрашивал ваш адрес и телефон, чтобы деньги вернуть! – с гордостью сообщила женщина и отдала парню жировку.
Зная, что не ездил в такси уже долгое время и никаких денег потерять не мог, парень насторожился. Кто-то приходил узнать его телефон и адрес…
Не к добру.
Сшитую степлером пачку квитанций Сухарик опустил в карман с таким видом, будто они действительно были перепачканы жиром.
– Не в красной майке, случайно, и черных джинсах? – спросил он.
– Да, да! Он только недавно ушел. Ждите, он вам позвонит…
– Ну, блин, спасибо! Уже позвонил! – недовольно проворчал парень, готовый убить «тупую бабу». – Какого хрена вы чужие адреса раздаете? Кошелки…
– Ах ты, хулиган! Таких, как ты, надо в милицию сажать! – раздался срывающийся на фальцет истеричный крик.
– Уже сажали! – бросил напоследок Сухарик и, хлопнув дверью, вышел. – Вот дура! – повторил он с чувством. Но его реплику никто не слышал.
«Красной майки» поблизости не оказалось, и это было приятно. Просто в такой погожий день совсем не хотелось трепать себе нервы из-за какого-то идиота, перевоспитать которого все равно невозможно. «Горбатых» нужно править по-другому – в соответствии с поговоркой…
Калякин вдохнул теплого воздуха, посмотрел на небо и зашагал домой. Он не заметил, как следом подозрительно медленно потащилась белая «восьмерка».
Осьминог обид не прощал.
«И все-таки, кому мог понадобиться мой адрес? – думал Сухарик. Посмотрев сначала налево, затем
