выходите на следующей? Вы на следующей не выходите? – стал пробираться к выходу.
Они сошли на остановке, которая располагалась довольно далеко от места, куда решил направиться Григорий. Водитель остановил вагон именно так, что передняя дверь оказалась напротив большой лужи с грязью, и «близнецы», преодолев это месиво, пережидали у проезжей части дороги, чтоб пропустить быстро едущий автомобиль. Тот, не сбавляя скорости, промчался мимо, окатив их темной водой.
– Вот, черт! – выругался Орлов. – Я еще понимаю – ботинки бы мы испачкали, они и так были грязными от блуждания по лесу. Но теперь мы еще и в грязной и мокрой одежде, словно барыги какие-то.
– Надо подождать, чтобы грязь высохла, – сказал задумчиво Винпулькер. – А потом можно будет ее просто рукой стряхнуть. У нас на планете грязь – самое распространенное вещество. Неплохой строительный материал.
– Тоже мне умник нашелся. Еще сказал бы, что через неделю она сама отпадет. Пошли давай, в баре почистимся. Надеюсь, туалет там у них имеется.
«Мавзолей. Кафе по интересам», именно так называлось заведение, к которому подошли «близнецы». Отдельная вывеска рекламировала компьютерный зал и бильярдный салон. Широкое, огороженное переносными турникетами место перед заведением было занять десятком машин. В основном это были иномарки либо устаревших моделей, либо достаточно старые, отечественные. Два черных автомобиля производства Горьковского автомобильного завода стояли отдельно от остальных. Видимо на них приехали какие-то важные гости, или даже хозяева этого кафе. Два слепящих прожектора освещали стоянку, и Григорий сразу смекнул, что за этим местом постоянно наблюдает невидимая охрана. Угнать машину будет достаточно сложно.
– Ну ладно, зайдем хотя бы, чтобы почиститься. Неплохо было бы еще и перекусить чего-нибудь. Жаль только, денег мало. Сильно не расшикуешься. Хотя в этом баре есть компьютерный зал. Возможно, мне удастся связаться с Файлом, и он перешлет мне на мою поддельную кредитку хотя бы пару тысчонок. Как он, интересно, там? Сумел ли отделаться от ментов и жулья?
За двумя парами входных дверей их встретили двое охранников. Туповатые морды, подстриженные под полубокс волосы, строгие серые однобортные костюмы и красные повязки на рукавах с надписью «Дружинник». У каждого в руке по магнитному сканеру для обследования посетителей на предмет оружия или больших металлических предметов.
– Что-то вы, товарищи, в неподобающем для нашего клуба виде, – произнес один из них.
– Грязные какие-то. Да и одежда такая не принята у людей нашего круга, – сказал второй.
– Да, фигня пацаны, козел какой-то на машине обрызгал, – попытался отшутиться Орлов.
– Да и разговор у вас, молодой человек, какой-то не наш, – снова произнес первый охранник.
Григорий огляделся по сторонам. Фойе, в котором они стояли, полностью, кроме потолка, покрывали плиты из красного мрамора. В правом дальнем углу в подставке стоял алый стяг с изображением золотистого герба давно несуществующего Союза Советских Социалистических Республик. На стене, с двух сторон от двери, ведущей в обеденный зал кафе, висели четыре огромных полотна с изображениями Ленина, Маркса, Сталина и Брежнева. Орлов, увидев это, сразу же сообразил, что в данном заведении у посетителей кумиры коммунистического прошлого.
– Я хотел сказать, какой-то тунеядец, спекулянт скорее всего, обрызгал нас, честных тружеников, грязью. При этом он передвигался явно на машине, заработанной нетрудовыми доходами. – Григорий заранее понимал, что после подобной шутки их просто выкинут на улицу. Однако лица охранников ничуть не изменились, и один из них произнес:
– Зайдите в туалет, почиститесь, некультурно как-то ужинать в таком виде.
Справа виднелась дверь с прибитой на нее единственной металлической буквой "М", находящаяся рядом такая же дверь никаких букв не имела. С левой стороны помещения – гардероб. Сидевший там пожилой седовласый мужчина читал газету прямо за стойкой.
– Обязательно почистимся, товарищи.
Охрана обследовала «близнецов» металоискателями и после выяснения того, что эти аппараты дают сигнал на слишком большие пряжки ремней, пропустила их.
В туалете одну сторону занимали кабинки, другую – писсуары и две раковины с блестящими смесителями над ними. Дальняя стена – сплошное зеркало. Стены покрыты дымчатым мрамором. Орлов подошел к стене и постучал по ней согнутым указательным пальцем.
– Так и знал, подделка, – произнес он.
– Что – подделка? – спросил Винпулькер.
– Облицовка стен. Я думал, это мрамор. Есть такой камень. А это пластмасса. Но сделано качественно. Пока не попробовал на ощупь, терзали сомнения.
Григорий подошел к умывальнику и, включив воду, стал набирать ее в ладошки и плескать на одежду. Двойник стал повторять его действия. Обильно намочив одежду, Сэмплер поднял ногу и, сунув ботинок в раковину, стал чистить его под сильной струей. Очистив ботинки, Орлов, снял со стены рулон с бумажными полотенцами и, размотав несколько метров мягкого материала, скомкал его и стал вытирать с куртки и брюк воду. Удостоверившись, что внешний вид его устраивает, Григорий посмотрел на хаос, созданный им и Винпулькером, повторяющим все за ним.
– Пора вызывать уборщицу, – произнес он.
«Близнецы» вышли из туалета и Орлов, обращаясь к охране, сказал:
– Товарищи. После нас там, в туалете, осталось немного воды на полу…
– Ничего, ничего, – перебил его один из охранников. – Сейчас уборщица приберет.
– Алена! – громко крикнул второй охранник, и дверь, на которой не было букв, приоткрылась. В проеме показалась голова, покрытая длинными, явно крашенными в каштановый цвет волосами, хотя, возможно, это был и парик. Обильно напудренное лицо, голубые тени на веках и ярко-красная помада на губах. Алена, оказалась мужчиной.
– Что, голубчики? – произнес он тонким, писклявым голоском.
– Убери там за мальчиками, – попросил охранник.
Алена посмотрел на «близнецов» и, улыбнувшись, скрылся за дверью. Уже через пару секунд он вышел, держа в руках ведро и швабру.
– За такими очаровашками вычищу все, что натворят. – Уборщик, одетый в обыкновенный рабочий синий халат прошел мимо удивленного Григория и спокойного как всегда Винпулькера. Открыв дверь в туалет и увидев залитый грязью и водой пол, Алена улыбнулся во весь рот, показывая белоснежные зубы.
– Ух, проказники, – произнес он, шутливо грозя указательным пальцем, и скрылся.
– У этого парня явно не все в порядке с ориентацией, – тихо сказал Орлов и направился в зал.
Винпулькер догнал его и спросил:
– С какой ориентацией?
– Давай вмажем по пивку и я тебе расскажу. Ужасно хочется пиво, наверное, устал. Завалился бы спать где-нибудь.
«Близнецы» прошли в обеденный зал. В самом центре располагался круглый бар, так что можно было подойти к нему с любой стороны. Под потолком висели многочисленные, разных размеров шары, покрытые осколками зеркал. Лучи света, попадающие на них, отражались роем бликов, разбегающихся по помещению. Возле стен по всему периметру устроились столики. Там, где сидели немногочисленные посетители, горели свечи. Тихо играла лирическая музыка, зал пребывал в полумраке.
Григорий с Винпулькером обошли пятачок бара и заняли место так, чтобы находиться подальше от дверей, но в то же время видеть всех входящих. Официант появился сразу и бесшумно. Он как бы возник из темноты, и сразу же вспыхнула спичка в его руке. Толстой свече, которую он зажег, изготовители придали форму фаллоса. Вылит был «член» из красного парафина.
– Что-то не в порядке со всем этим клубом, – произнес Сэмплер, когда официант оставил на столе две красные папки-меню, с изображением на них серпа и молота, после чего удалился.
Глаза уже привыкли к полумраку и Григорий обнаружил, что все посетители кафе сидят парами, и пары эти состоят только из мужчин. Вообще во всем помещении присутствия женщин он не обнаружил.
– Да тут, похоже, все с ненормальной ориентацией. Красные коммунисты с голубыми предпочтениями. Такого я еще не видел и, пожалуй, даже не слышал.
