Парочку, чтоб Боланоидов не расстраивать. Пусть прочувствуют свою самобытность и самостоятельность. Директором будет ящер, а заместителем — драконочка. На нее вся работа и ляжет… Кандидатуру Майя подберет.
С пистолетом этим придётся разбираться. Потом, только главное закончим. Может, к тому времени само прояснится. И, всё-таки, Мириамочки чего-то недоговаривают. Не стали бы они из-за какого-то скорчера волноваться.
Анна завелась, это плохо. С психомоделью они бы без меня разобрались, не для этого она разговор затеяла. Хотела мою реакцию увидеть, вот что. Значит, будут ещё вопросы.
С Фарманом нужно поговорить, ещё чего доброго и впрямь начнёт чёрные дыры взрывать.
Фарлик далеко пойдёт, если разбрасываться не будет. Придётся с Боланом насчёт него пообщаться. Фарлан — Фарман. Путаться теперь будем.
Фрейя опять чудит. Гибрид Лобасти с Мириамочками. Скорей бы замуж вышла, что ли. Но это не моя проблема. Что ещё, что я упускаю? Что Анну беспокоит?
— Опять валяешься? От Артёма отмазался, от Платана отмазался, всей учёной братии мозги заплёл, и доволен?
— Ктоо беспокооит мой покоой??? — замогильным голосом отозвался Коша.
— Твоя чёрная совесть!
— Улетай, большая чёрная туча! Ради всеобщего гуманизма дай мне поспать, — невнятно пробормотал Командор. Анна, конечно, услышала.
— Что? Туча или туша??? — голос не предвещал ничего хорошего.
— Туча.
— Я туча? Будет тебе сейчас и гром, и молнии.
— Совесть моя — туча.
— Без совести, конечно, жить легче, — тон Анны не предвещал ничего хорошего. — Посмотри на себя, туша! Брюхо отрастил — по земле волочится. Скоро взлететь не сможешь.
— Неправда. Только что с Дорианом очень неплохо погонялись.
— «Погонялись»!!! Мальчишка! Вставай немедленно!
— Я не могу. Лучше пристрели. Я сегодня весь день только и делаю, что разговариваю. За год столько не наговорил. Я умер от усталости!
И Коша перевернулся на спину, задрав верх все четыре лапы. Тут же получил по пузу.
— За что-о-о?
— Бьют не за дело, а по телу. Вставай, чудище зелёное, хуже будет!
Конец света, — подумал Коша, подорвался, подскочил к зеркальной стене. Повернулся одним боком, другим. Потом встал на задние лапы, изобразил культуриста.
— Где ты видела пузо, ну где? Чудище где? Разве я не красив?
Кажется, Анну удалось чуток развеять. Может, и пронесёт грозу стороной?
— Не отмазывайся. Я сейчас буду вопросы задавать, а ты — в глаза смотреть, меня бояться и честно отвечать.
— Надо было Катрин позвать.
— Сама справлюсь. Что такое нейтринная буря?
Вот этого вопроса Командор никак не ожидал. Сел на хвост и озадачился.
— Разве тебе Уголёк не рассказывала?
— Я тебя спрашиваю.
— Анна, хвостом клянусь, я тут ни при чём. Люди сами справились.
— Справились, говоришь?
— Ну да. Сами наворочали, сами исправили. Потом.
— Рассказывай!
— Лучше бы тебе Уголька расспросить. Ну ладно. Они сеть нуль-связи неправильно построили, приемники и передатчики ловили обобщенный интегральный шум 12-мерного континууми. И добавляли толику своего. Пока камер было мало, сеть справлялась, а когда начали наращивать — начались коллизии. Соседние континуумы мешали друг другу, забивали шумами нуль-эфир. Это раз. Потом, эксперименты с нуль-генераторами, на Плутоне. Каждый эксперимент давал помеху, связь сбивалась. У них ведь помехи по всем двенадцати координатам излучаются. То есть, излучались. Снова накладывалось влияние соседних континуумов. Потом довели аппаратуру до ума, взаимовлияние соседних континуумов прекратилось.
— Ты же сам им камеры подсунул.
— Только те, которые с нашим миром контактировали или в наш мир отправлялись. Остальные мы не подменяли.
— А у нас, значит, другие.
— Да, мы все производство перестроили, как только я с теорией разобрался. Собственно, я и занялся теорией, потому что наши полюса нуль-камер, собранные по чертежам с Земли-1 не хотели работать со старыми полюсами, взятыми со складов. А склады опустели. Я решил, что к нам попала устаревшая документация.
— Когда это было?
— Так. Когда мы Сэконд переоткрывали, ещё были старые… На Квампе — уже новые. Значит, где-то сразу по возвращении с Сэконда. Ты ещё человеком бегала, тебе не до этого было. Спроси Уголька, она точно скажет.
— Ладно, к нуль-т мы ещё вернёмся. Не отвлекайся.
— Я уже всё сказал.
Анна не успокоилась.
— А почему маяки вырубились точно на следующий день после эвакуации? Только не рассказывай мне про вращение плоскости поляризации.
— Перед «Большой Паузой» был большой эксперимент у ихних нуль- физиков. Раскачали нуль-эфир так, что… ну, ты поняла?
— И ты тут ни при чём?
— Ни словом, ни духом. Мы только под шумок начали переключать наши полюса на Земле-2 и Земле-1 в ИХ стандартный режим. Связь между континуумами начала сбоить…
— Пауза кончилась, а на наш мир Повелители хвост положили. Не интересно им вдруг стало…
— Небом клянусь, я не регулировал общественное мнение на Земле-1. И не собираюсь. Люди сами потеряли к нам интерес.
— Как потеряли, так могут и найти! И опять к нам полезут!
— К нам уже никак не пролезут. Потому что не полезли в прошлом.
— Хорошо, с ИХ миром разобрались. Переходим к нашему. Допустим, ты вылезешь из анабиоза на год раньше…
Командор — в который раз — поразился последовательности мышления женщин.
— Анна, мы уже знаем, что всё случилось вовремя. Время — субстанция упругая, если событие по логике вещей должно случиться, оно случится. Наоборот, если мы сейчас начнём подталкивать, всё только испортим. «Пусть всё идёт как должно, и будет то, что было».
Анна, тем не менее, всем своим видом выражала сарказм и недоверие. Последняя фраза вообще заставила её напрячься.
— Значит, ты будешь валяться, а я опять должна крутиться? Кто такая
