– Всунь это в ухо, услышишь, о чем они говорят, – вложила в ладонь Доры розовую горошину на ниточке. – А я займусь Выдрой. Всю мою работу испортил, медведь.
Дора поспешно засунула горошину в ухо. Но тут Телим выглянул из двери и рявкнул:
– Норик, ко мне.
Девушка скрылась за дверью, тут же выбежала, поймала трех других, и через минуту перед Дорой стоял столик, сервированный на двоих, на нем – вино, сыр, холодное мясо, зелень, лепешки. Лучшее, что мог позволить себе Телим. Три дня назад это показалось бы ей царским обедом, а сегодня… Но ведь от чистого сердца. Дора впилась зубами в лепешку, прислушиваясь к голосам в ухе. Патрульные расписывали ее вчерашние подвиги, безбожно фантазируя, приписывая ей слова и поступки Греба. По их словам, она так и сыпала золотыми направо и налево, к тому же не поверить их словам было нельзя – все трое достали из кошельков и продемонстрировали доказательство – золотые Греба. По их словам, это она вырвала признание у продавца рабынь, а потом лично отрубила ему голову. Когда дело дошло до описания наказания мужиков, Дора выдернула горошину из уха и тупо уставилась на стол. По рассказам она выглядела кровожадным чудовищем. И не просили мужики о пощаде. Спали они, их Греб в нуль отправил. Дора налила полную кружку вина, залпом выпила, а когда опустила, узрела патрульных, отдающих ей честь. Подняла сжатую в кулак руку, как приветствуют друг друга кэптэны караванов. Патрульные засмеялись и нетвердой походкой направились к воротам. На глаза от крепкого вина накатили слезы. Дора зажмурилась. Когда открыла глаза, напротив сидел Телим.
– Ты вернула мне караван. Патрульные сказали, что могла оставить себе, но не захотела. А твоему мужчине было все равно.
– Не верь им, – выдохнула Дора, – Они наврали тебе.
– Я знаю, когда они врали. Плох тот кэптэн, который не отличит правду от брехни. Дора… Ты теперь свободная женщина. Возвращайся в караван. Поведем его в Сэт. Тебе всегда нравился Сэт.
– Ты продал меня! Предал и продал!
– Я верну им деньги. Ты нужна мне.
– Сколько ты вернешь? Двадцать пять золотых? Я стою в десять раз больше!
– У меня нет сейчас таких денег. Но я напишу расписку, и соберу их за год.
– Телим, ты не понял. Они же не просто так меня купили. Им нужен проводник. Очень нужен. Как же я их брошу? Господин мне ошейник на второй день дал. Караван твой спасал. Кем я буду, если брошу их? Ты первый мне в лицо плюнешь.
– Я продам караван и пойду с вами.
– Продашь девушек? – рассердилась Дора. – Да у них кольца в грудях! Их же в бараки отправят! Ты меня продал, ты и их продашь. А знаешь, во сколько их спасение обошлось? Сколько мой хозяин судье заплатил? Неси перо и чернила.
– Пиши, – начала диктовать Дора, когда Телим вернулся – Я, кэптэн Телим получил от свободной женщины, караванщицы Доры во временное пользование пять рабынь каравана – перечисли имена – стоимостью по шесть золотых каждая. Обязуюсь отдать по первому требованию. Дата, подпись.
– Зачем тебе это? – спросил Телим, протягивая расписку.
– Чтоб ты не продал их. Как меня!
Видимо, вино оказалось слишком крепким. Дора расплакалась. Налила себе вторую кружку, выпила. Телима за столиком уже не было. Подобрала розовую горошину, засунула в ухо, чтоб не потерять. Резко встала, опрокинув стул, вся собралась, сжала кулаки и направилась к Мириам. Та держала под уздцы своего лошака и что-то объясняла рабыням. В ухе гудели пьяные голоса патрульных. Дора подошла к Мириам, протянула расписку Телима. Мириам зачитала ее вслух. Рабыни, верные подруги, окружили ее. Дора попрощалась со всеми.
– Оглянись, – шепнула Мириам. Дора обернулась. Телим подвел к ней лошака, ее лошака, вложил в руку повод, помолчал, избегая ее взгляда. Схватил, грубо развернул, впился в губы горячим, жадным поцелуем.
Пусть тебе будет больнее, – подумала Дора и ответила не менее страстно, как научил ее Крис. Когда закружилась голова, оттолкнула, взлетела в седло и, не оглядываясь, выехала со двора.
– Удалась. Удалась месть. Ты меня никогда не забудешь, – шептали ее губы.
– Почему ты не избавила девушек от колец? – спросила Мириам, когда ворота за ними закрылись.
– Я не посмела, – изумилась Дора такой простой мысли. – Их мужчины вставили.
Секунду поколебавшись, она развернула лошака назад.
– Подожди, не мельтеши, улыбнулась Мириам. – Это не так делается. Твой Телим читать умеет?
– Конечно. Он же кэптэн.
Мириам вырвала из маленькой книжечки чистый листик и начала писать на нем корявыми печатными буквами: «Телим. Рабыни каравана не носят колец. Отведи их к кузнецу. Пусть вынет. А они все для тебя сделают. Дора.» Прочитала вслух.
– Ты бы так написала?
Дора закивала головой, поражаясь, какая Мириам умная. Мириам тем временем остановила пробегавшего мальчишку.
– Хочешь заработать? Караванщика Телима знаешь?
– Кто не знает? Вся улица пропахла караваном.
– Отнеси ему это письмо, а монету оставь себе.
– Спасибо, тетенька! – парнишка припустил по улице и принялся стучать в ворота и кричать, что ему нужен сам Телим. Мириам оттащила Дору за угол, а сама осторожно выглядывала.
– Телим вышел, – комментировала она увиденное. – Читает. Ушел.
Девушки прождали еще час, но Телим так и не повел рабынь к кузнецу.
– Может, у него зубило есть? – предположила Мириам. – Хотя, нет. Я бы услышала.
Бунт
– Каким оружием ты владеешь?
– Хозяин, если рабыня к оружию прикоснется, ей могут руку отрубить.
– Я жду ответа.
– Луком немного. Ну, арбалетом все умеют. Могу нож кинуть, если не больше пяти шагов.
– А как насчет мечей?
– Как норик.
– Как это?
– Умею быстро убегать.
– Мири, натаскай Дору хоть немножко.
– За три дня?
– И в пути тоже. Будет время, еще читать потренируй. На арифметику уж времени точно не останется.
– Господин, я умею деньги считать.
– Да ну? Сколько стоят шесть тюков по три с половиной золотых и двенадцать по три?
– Пятьдесят семь. Ты простой вопрос задал, хозяин. Сложно рост процентов на ссуду считать.
– О-о! – Греб был явно удивлен.
Мириам начала с рассказа о стали, о хрупкости, твердости, упругости металла, о закалке, ковке, внутренних напряжениях в поверхностном слое, о способах заточки. В каких случаях лучше использовать короткий широкий меч, в каких – узкий, длинный, в каких – двуручный. Объяснила, как нужно держать меч, какие удары рубящие, какие режущие, колющие, зачем на лезвии делают канавки, зачем поворачивают меч в ране. В какие места надо бить, чтоб убить насмерть, в какие – чтоб смертельно ранить, в какие – ранить несмертельно, но так, чтоб противник не смог больше сражаться. Это оказалось очень сложно и